Сверх того, в одних местах они порицают страсти и чувственные наслаждения, тогда как в других призывают к сражениям и наслаждению земными благами, и всё это вместе преподносится как плод содеянного в прошлом. Если бы такого рода деяния, как участие в битве и прочие, и вправду были возможны без наличия гнева и иных страстей, то подобное утверждение можно было бы принять, но ведь в реальности-то всё обстоит противоположным образом. А если факт возникновения гнева не признаётся в таких деяниях, как войны и т.п., то в чём же, скажите, сокрыт тот независимый [от таковых] гнев, который вы порицаете? Не представляется такое явление возможным, ибо предыдущее здесь противоречит последующему, и последующее предыдущему. В частности, в Гите [Кришна], дав поначалу наставления об отречении, затем предписывает [Арджуне] идти в бой: противоречие здесь более чем очевидно. Описываются [в их писаниях] и такие деяния, как проклятия, наложенные великими мудрецами, но разве подобные проявления гнева не заслуживают порицания? Так что, основываясь на приведённых примерах, судите и обо всём прочем.
В частности, они договорились даже до таких слов: «Не имеющий сына не получит счастливого перерождения», но, с другой стороны, в Бхарате[251] мы встречаем следующее: «Многие тысячи девственных брахмачари, [придя] в божественные уделы, составляют нетварное потомство Царя богов», – ведь это же сказано ни о ком ином, как о девственных аскетах, получивших рождение на небесах, так что противоречие здесь более чем очевидно.
А в одном из пассажей Ришишварабхараты мы обнаруживаем, что, с одной стороны, возбраняется употребление вина, мяса, приём пищи в ночное время, особенно в течение сезона дождей, а также употребление корнеплодов, но, с другой стороны, говорится о желательности подношения мяса и прочего важным персонам и, сверх того, приём пищи в ночное время, а также употребление корнеплодов рекомендуются даже в те дни, когда человек соблюдает религиозные обеты. Абсурдность такого рода «изречений» очевидна.
Итак, в иноверческих писаниях встречается масса такого рода противоречащих друг другу утверждений, и избежать этого факта невозможно. В одном месте они, согласуясь с древней традицией, ради взращивания в слушателях веры в оную, дают соответствующие наставления, а в других, задавшись целью поддержать чувственные наслаждения, говорят противоположное: так можно ли допустить достоверность такого рода «изречений», где ни последующее не сходится с предыдущим, ни предыдущее с последующим?
Да, аналогичные джайнским наставления, призывающие к терпению, нравственности и довольству малым, имеют место в иноверческих писаниях, что же касается противоположных указаний, то их следует счесть ложными. Опасность здесь заключается в том, что некоторые люди, следуя тем их положениям, которые находятся в согласии с таковыми джайнизма, могут склониться к вере и в противоположные указания, поэтому, даже если вы видите, что тот или иной компонент иноверческой системы ведёт к благу, не принимайте её на веру. Пища, в которую подмешан яд, пользы не принесёт: так же и здесь.
Если же вы не можете найти какой-то ценный аспект высшей дхармы в джайнской религии, а в другой находите его, или же видите в первой некий запрещённый элемент, а в другой его не находите – что же, почитайте ту веру, однако это далеко не всегда бывает так, поскольку нет в этом мире ничего такого, что осталось бы втайне от Всеведущего. Поэтому, оставив все прочие теории, развивайте неколебимую веру в учение Победителей.
5.19 Анализ теории и практики традиции шветамбаров.
С ухудшением времён и среди последователей джайнской веры появились подверженные страстям люди, создавшие немалое количество вымышленных ими же самими текстов. Вот эту традицию мы и обсудим ниже.
Итак, последователи традиции шветамбаров, независимо от того, кто на самом деле создал их сутры, утверждают, что созданы они ганадхарами. Мы вправе спросить: вы говорите, что имеете ту самую Ачарангу и прочие тексты, которые были созданы ганадхарами, но что вы скажете относительно их объёма в момент создания: был ли он таким же или большим? Если их размер был именно таков, какой он есть сейчас, т.е., как вы утверждаете [в случае с Ачаранга-сутрой], восемнадцать тысяч слов, то какие аргументы в пользу их аутентичности вы можете привести?
Что мы будем определять как размер слова? Если окончания склонения считать отдельными словами, то реальный их размер окажется много больше, а если считать только сами слова, то одних только шлок должно быть чуть более 51 кроры. Эти шастры слишком коротки, чтобы считать их созданными [ганадхарами именно в таком виде]. Кроме того, сказано, что размер Дашавайкалики меньше такового Ачаранги, а у вас он оказался больше: каковы причины этого?
Вы можете возразить: «Ачаранга и прочие сутры вначале были больше, однако позднее, вследствие ухудшения времён, мы удалили из [оригинальных текстов] несколько сутр, создав тем самым данные шастры». Но ведь такие неполные тексты не могут быть аутентичными! Кроме того, при создании шастр действует следующее правило: если пишется объёмистая книга, то предмет излагается в ней во всех подробностях, а если небольшая [на ту же тему], то, соответственно, читателю предлагается сжатое его описание, однако связующая их нить при этом не теряется. В тех же случаях, когда из длинного текста вырываются те или иные фрагменты, связующая нить неизбежно теряется, и последовательность повествования тем самым нарушается. Однако по вашим писаниям непохоже, чтобы они были в чём-то непоследовательны: логическая связь между отдельными историями в них вполне очевидна.
Сверх того, мудрость ганадхаров была несравнимо выше интеллектуальных качеств всех прочих писателей, следовательно, любые тексты, созданные ими, даже краткие, должны передавать глубокий смысл; [в ваших же писаниях] нет даже той глубины, какую можно обнаружить в работах других авторов.
Далее, всякий, кто создаёт литературное произведение, никогда не ведёт повествование от своего имени в стиле «Некто так сказал», но говорит: «Я так сказал»; в ваших же шастрах мы встречаем фразы типа: «О, Гаутама!» или «Так сказал Гаутама». Но ведь такого рода фразы возможны лишь в тех случаях, когда текст создаётся кем-то другим! Так что эти сутры никак не могли быть созданы ганадхарами, но кем-то другим... Используя имена ганадхаров, вы попросту хотите доказать аутентичность своих фальшивых текстов, однако истинный мудрец словам не верит, и принимает утверждение на веру лишь после тщательного его анализа.
Шветамбары на это отвечают, что сутры эти были, якобы, созданы дашапурви[252] в соответствии с наставлениями ганадхаров. Но мы, в таком случае, вправе спросить: если были созданы новые тексты, то они, соответственно, должны были получить новые имена; но почему же вы сохранили традиционные названия Анг? Вы тем самым уподобляетесь тому [хвастуну], который, желая выказать собственное богатство, написал на своём амбаре имя богатого ростовщика... Честному человеку следовало бы действовать подобно дигамбарским авторам, подписывающим собственные работы своими подлинными именами. С какой целью вы вводите в заблуждение [читателя], сохраняя названия древних Анг, и выдавая их тем самым за подлинные творения ганадхаров? Так что тексты эти не могут быть работами ни ганадхаров, ни дашапурви.
Та часть содержания такого рода шастр, которая соответствует доктринам джайнской веры, безусловно, истинна, и дагамбарские учителя говорят точно так же, однако встречаются в них и ложные теории, в которых не сходится ни предыдущие с последующим, ни последующее с предыдущим, и ложность этих теорий доказуема как непосредственным восприятием, [так и умозаключением]. Вот эти положения мы и обсудим ниже.
5.19.1 Доказательство невозможности достижения освобождения каким-либо иным путём, помимо дигамбарского.
Итак, во-первых, шветамбары полагают, что освобождение достижимо для иноверцев, домохозяев, женщин, шудр и неприкасаемых в этом самом рождении, однако такое мнение необоснованно. Как известно, правильная вера, правильное знание и правильное поведение вместе составляют путь к освобождению, однако давайте посмотрим, что они говорят о природе правильной веры...
«Архатам, Махадеве, монахам, учителям, равным Победителям...»[253]
Допустимо ли признавать иноверческих архатов, монахов и учителей равными Победителям? А если правильная вера не сформировалась, то возможен ли путь к освобождению?
Если же вы скажете, что благодаря развитию веры во внутреннее Я возможно возникновение правильной веры даже у них, иноверцев, то [имейте в виду, что] восхваление последователей других систем относится к нарушениям [принципов] правильной веры и, сверх того, может ли человек оставаться последователем ложного пути, если в нём развилась правильная вера? Далее, формирование правильной веры [автоматически] ведёт принятию великих обетов, практика которых представляет собой правильное поведение, но возможно ли это в случае с иноверцами? Если да, то получается, что джайнское учение равноценно всем прочим. Итак, следует признать, что достижение освобождения иноверцами является ложной идеей.