Как сказано в Таттвартха-сутре: «Правильные вера, знание и поведение формируют путь к освобождению».
А в комментарии к коренному тексту отмечается, что слово «мокша-марга» стоит здесь в единственном числе, что само по себе служит указанием на факт единства всех трёх; т.е. если хотя бы один из элементов отсутствует, путь к освобождению становится невозможным.
Вопрос: Ранее уже отмечалось, что человек, придерживающийся правильных воззрений, не достигший самообуздания[437], не практикует правильного поведения. Как вы полагаете: следует ли он пути к освобождению или нет?
Ответ: Что несомненно, так это то, что это неизбежно вступит на путь к освобождению, а посему и говорится, что он следует таковому, однако данное утверждение делается с конвенциональной точки зрения, тогда как с окончательной подлинный путь к освобождению начинается с формированием совершенного правильного поведения. Проиллюстрировать это можно на таком примере: представьте себе, что у некоего человека возникла мысль пойти в город, что даёт нам некоторые основания утверждать, хотя и с сугубо формальной точки зрения, что данное лицо пошло в город, тогда как с окончательной точки зрения такое высказывание справедливо лишь по отношению к тому, кто реально движется туда. Точно так же и здесь: поскольку у человека, придерживающего правильных воззрений, но не практикующего никаких обетов, сформировалась чистая бесстрастная вера в путь к освобождению, его можно назвать следующим этому пути, хотя и чисто номинально, ибо с окончательной точки зрения [подлинный] путь к освобождению начинается с достижением состояния бесстрастия. Да и в Правачанасаре сказано, что путь к освобождению начинается с соединением всех трёх. Из всего вышесказанного следует сделать однозначный вывод что, с одной стороны, одно лишь уменьшение степени страстей как таковое, не сопровождаемое верой и знанием таттв, ни в коей мере не является путём к освобождению, а с другой вера и знание таттв также не могут быть таковым, если им не сопутствует уменьшение страстей.
Далее мы рассмотрим тот же самый путь такими уже известными читателю методами, как нирдеша (наименование), лакшана-нирдеша (изложение характеристик) и парикша (анализ).
[Уже не раз приводившаяся ранее цитата из Таттвартха-сутры:] «Правильные вера, знание и поведение вместе составляют путь к освобождению», – это и есть единственное подлинное определение пути.
То, что свободно от ошибок общей распространённости[438], малой распространённости[439] и невозможности, и то, посредством чего этот путь познаётся, называется его характеристиками[440].
То, что подлежит познанию, называется целью[441], все же прочее определяется как «не-цель»[442]. Таким образом, всякий раз, когда вам встречается некое утверждение, содержащее оба указанных элемента, помните, что в данном случае имеет место ошибка конвенциональности. В частности, если сказано, что характеристика души – бесформенность, следует иметь в виду, что такого рода характеристика обнаруживается в двух видах объектов познания – как подпадающих под определение «цели» (сама душа), так и не подпадающих под таковое (пространство, например), а потому данная характеристика относится к разряду «общераспространённых». В случае применения такого рода характеристик в целях распознавания природы атмана возникает угроза отождествления последнего с пространством или чем-нибудь ещё, а это уже заблуждение в самом прямом смысле.
Что касается таких отличительных свойств, которые в действительности могут быть обнаружены лишь в одних объектах, а в других – нет, то всякий раз, когда таковые упоминаются в связи с одним и тем же объектом, следует иметь в виду, что в данном случае имеет место «ошибка малой распространённости» (авьяпти). Так, утверждается, что отличительная черта души – всеведение, но ведь ясно, что означенная характеристика в одних душах обнаруживается, тогда как в других – нет, т.е. в данном случае речь идёт о «малораспространённой» (авьяпта) характеристике и, если определять качества души, исходя из такого рода атрибутов, то в результате получится, что души, не достигшие всеведения, и не души вовсе, а это уже очевидное заблуждение.
Ну а если какая характеристика вообще нигде не обнаруживается, то это уже называется ошибкой невозможности. Так, если кто вздумает сказать, что Атман безжизнен, то нет особой нужды доказывать ложность данного утверждения, ибо это очевидно из непосредственного опыта, что реальность диаметрально противоположна. Если же принять оное на веру, то получиться, что материя и есть сам Атман, тогда как то, что ранее было Атманом, вдруг стало не-атманом. Ложность такого предположения более чем очевидна.
Таким образом, любая характеристика, грешащая ошибками конвенциональности, малой распространённости или невозможности, определяется как ложная. И ещё один важный момент [заслуживает упоминания в этой связи]: любая характеристика [объекта познания], обнаруживаемая среди целей человека, и отсутствующая среди того, что к его целям не относится, считается истинной. Так, сказано, что сознание[443] представляет собой характеристику Атмана, в не-атмане такового не обнаруживается, а посему это – истинная характеристика. Следовательно, если таковая принимается в качестве критерия определения качеств души, то это служит причиной адекватного распознавания различий Атмана и не-атмана, и никакого порока здесь быть не может. Итак, на базе вышеприведённых примеров учение о лакшанах проиллюстрировано достаточно ясно.
А теперь нам следует слегка затронуть тему истинных характеристик правильной веры.
9.4.1 Истинные характеристики правильной веры.
Вера в дживу и прочие таттвы, свободная даже от тени ложного понимания, – такова отличительная черта правильной веры. Душа, материя, приток, связывание, остановка, сбрасывание и освобождение – таковы семь таттв, и та вера в оные, согласно которой всё обстоит именно так и не иначе, то чувство уверенности[444], свободное от всякого ложного понимания, называется правильной верой[445].
В данном случае определение «самьяк» (правильный) употреблено как противоположность «випаритабхинивеша» (ложное понимание), посколько прилагательное «правильный» содержит в себе оттенок восхваления, а вера, как известно, становится достойной похвалы лишь при условии отсутствия всякого ложного понимания.
Вопрос: А с какой целью слова «таттва» и «артха» употребляется в сочетании?
Ответ: Корень «тат» («тот») используется здесь в контексте «ят» («который»), а потому предмет, о котором идёт речь, называется «тат», а его «бхава» («сущность»), т.е. «сварупа» («собственная природа») известна как «таттва». Дело в том, что изначальная составная форма этого термина звучит как «тасья бхавастаттвам»[446]. Далее, любой объект, познаваемый умом, будь то субстанция (дравья) или модификация качества (гуна-парьяя), называется «артха»[447]. Таким образом, правильной верой (самьяг-даршана) называется та её разновидность, которая направлена на объекты познания, обладающие собственной природой. Речь здесь не идёт лишь о вере в философские принципы[448] как таковые, но подразумевает и веру в саму сущность (бхава), чьим качеством эта таттва является, поскольку в противном случае такая вера не будет иметь практического смысла. И то же самое и с верой в объекты познания[449], [рассматриваемые отдельно от их сущности]: без веры в их сущность (бхава) пользы таковая не принесёт.
Представим для примера такую ситуацию: некий человек обладает верой в самьяг-даршану, самьяг-джняну и самьяк-чаритру с одной стороны и в такие атрибуты материи, как цвет и прочие, с другой; т.е. он отдаёт себе отчёт в том, что первые связаны со знанием, тогда как вторым свойственны такие вариации материальных качеств, как свет и тьма и т.д., однако вера и знание того, что я есть Атман, представляет собой собственную природу этого самого Атмана, тогда как цвет со всеми его вариациями и прочее является качеством материи. Если человек сей лишён веры в то, что материя коренным образом отлична от души, то такое знание природы материи пользы ему не принесёт. Точно так же и в том случае, когда он, хотя и говорит: «Я есть Атман», – но на практике лишён веры в природу последнего как она есть, такая вера в объект, не сопровождаемая знанием его природы, бесполезна. И, наконец, джива и прочие определяются как термином «таттва», так и термином «артха», а посему «Таттвамевартхастаттвартха»: ««Артха» есть то же самое, что и «таттва»», – и вера в них и есть то, что называется самьяг-даршаной.
Теперь, зная указанный момент, вы более не будете испытывать сомнений по поводу того, почему в одних местах самьяг-даршаной называется вера в таттвы[450], тогда как в других – вера в объект познания[451].
9.4.1.1 Почему таттв только семь?
Вопрос: Число таттв кажется бесконечным. Ведь, говоря в общем, всё бытие покрывается терминами «джива» и «аджива», а посему говорить следовало бы либо только о двух таттвах, либо о бесконечном их количестве. Приток и прочие – это всё не более чем аспекты дживы и адживы; какова цель выделения их в отдельные категории?
Ответ: Если бы цель здесь состояла лишь в формировании веры в природу объектов познания, то, независимо от того, в каком аспекте таковая излагается – общем или частном, можно было бы представить её именно так, как предлагаете вы, однако цель здесь совершенно иная – освобождение. По этой причине предмет здесь и излагается таким образом, причём как с общей, так и с частных точек зрения, чтобы сформировавшаяся в результате вера способствовала достижению освобождения.