Почему у самьяг-дришти не возникает и тени привязанности?
Человек, обладающий истинными воззрениями, осознаёт собственную природу как знающую, видящую[497], отличную от чужеродных субстанций, вечную и не подвластную тлению, тогда как чужеродные субстанции, а вместе с ними и влечение с отвращением, знает как недолговечные, преходящие и в корне отличные от собственной природы. Так почему же самьяг-джняни должен испытывать какой-то страх?
Приложение 2.
Ачарьякальпа пандита Шри Тодармалджи из Джайпура.
ПИСЬМО, ИСПОЛНЕННОЕ ТАЙН.
Почтеннейшим и из моих братьев по вере, пребывающим в благословенном городе Мултане, достойным всяческих похвал, познавшим вкус дхармы, Шри Кханчандджи, Гангадхарджи, Шрипалджи, Сиддхартхадасджи и прочим братьям по вере. В великом смирении прошу вас, почтеннейшие, принять мои слова.
[Что касается меня, то я] здесь, [в Джайпуре], по мере своих сил и возможностей наслаждаюсь духовным блаженством, да и вам всем желаю прогресса в познании естественного блаженства души.
Рад сообщить вам, что ваше послание, направленное нашему брату по вере Шри Рамасинхджи Бхуванидасджи, благополучно достигло адресата, о чём мне было передано через одного брата по вере из Джаханабада.
Итак, дорогие братья, лишь люди, подобные вам, могут поднимать такого рода вопросы, ибо в наше время истинные знатоки вкуса дхармы стали весьма и весьма редки. Благословенны даже те, кто хотя бы говорит о самореализации! Как сказано в Падманандипанчавимшатике:
«Джива, хотя бы слушающая с чистым умом беседу об исполненной знания природе Атмана, вне сомнения, счастлива[498], и достигнет освобождения в кратчайший период».
А потому, о братья, я постараюсь дать ответ на заданные вами вопросы в соответствии с мерой собственного понимания, вам же надлежит, поразмыслив над ними, основываясь на священных текстах, незамедлительно ответить мне в письменной форме, ибо кто может знать, когда состоится наша встреча? Сверх того, почтенные, убедительно прошу вас вновь и вновь, непрерывно, практиковать созерцание собственной природы.
Ну а сейчас я постараюсь в соответствии с мерой понимания собственного ума в прямой или косвенной форме дать ответы на ваши вопросы, касающиеся состояния самореализации.
Первое, чего нам необходимо коснуться в этой связи, это метод познания собственной природы.
Джива, как известно, с безначальных времён пребывает в состоянии заблуждения, заблуждением же называется превратная вера, противоположная истинной, должным образом различающей Я и не-Я. Если же в некий момент времени та или иная джива, благодаря успокоению, разрушению или успокоению с разрушением одновременно кармы, омрачающей восприятие, обретает веру в таттвы, подразумевающую и адекватное понимание различий Я и не-Я, то эта джива с того самого момента становится обладающей совершенной религиозной истиной[499]. Таким образом, вера в различие Я и не-Я стоит в неразрывной связи с верой в чистоту души, и определяется это как окончательная форма обладания совершенной религиозной истиной[500].
Та же джива, которая не имеет веры в различие Я и не-Я, однако признаёт божество, учение и учителя джайнской системы, отвергая при этом, естественно, таковых иноверцев, но покамест не смогла сформировать веры в таттвы, определяется лишь как обладающая конвенциональной формой правильной веры[501], что ещё не даёт ей права называться «самьяктви». Итак, помните, что лишь та вера в таттвы, которой сопутствует знание различий[502] Я и не-Я, может быть названа обладанием совершенной религиозной истиной[503].
Далее, когда джива становится обладающей совершенной религиозной истиной, то всё её прежнее знание, получаемое посредством пяти чувств и ума, возникшее в результате успокоения и разрушения кармы, но ранее в действительности представлявшее собой состояние заблуждения, отныне становится правильным знанием в форме знания, получаемого посредством чувств и слушания. И отныне знание любых объектов, представляющихся уму такого человека, имеет форму правильного знания.
Если же и иногда случается так, что его знание кувшина, ткани и т.п. оказывается неадекватным, то виной тому – завеса, создаваемая кармой, омрачающей знание. Но в любом случае эта проявленная форма знания, возникшего в результате успокоения и разрушения кармы, относится к категории правильного знания, поскольку объекты познания не представляются в превратном виде. Такое правильное знание, фактически, является элементом всеведения, подобно тот малый свет, который появляется с частичным рассеиванием облаков, является частью всеобщего света.
Ну а то знание, получаемое посредством чувств и слушания, которое непрерывно возрастает, рано или поздно достигает уровня всеведения, ибо с точки зрения правильного знания оба принадлежат к одной категории.
Следующий важный момент заключается в том, что состояние души такого человека-самьяктви в её аспекте модификации, может быть двух видов, называемых блуждающим[504] и безмятежным[505]. То состояние аспекта модификации, при котором человек подвержен страсти к объектам чувственного наслаждения, совершает подношение, даяние, изучает шастры и т.д., знайте как блуждающее.
Вопрос: А возможно ли наличие правильной веры, когда состояние души колеблется от чистой формы к нечистой?
Ответ: Торговый агент, выполняющий задание сетха, будучи погружённым в свою работу, может говорить, что она – его собственная, может впасть в радость или уныние и, занятый своим делом, вроде бы даже и не задумывается о том, что он и его хозяин – совершенно различные личности, однако в сердце-то своём он отлично знает, что эта работа – не его. Агент, выполняющий работу таким образом – честный посредник. Ну а если агент сей, присвоив имущество сетха, вообразит оное своим, то имя ему – вор. Точно так же и здесь: джива в её аспекте модификации под воздействием кармы аналогичным образом претерпевает различные трансформации – как чистые, так и нечистые, однако в её сердце хранится твёрдая убеждённость в том, что все эти явления к ней отношения не имеют. Вспомните: стоит только человеку вообразить, что всякого рода зависимые от тела действия, даже такие благочестивые, как обеты и самообуздание, его собственные, как он тут же превращается в приверженца ложного воззрения. Таково состояние души в её аспекте модификации, называемое блуждающим.
Теперь же нам предстоит рассмотреть вопрос о том, в чём заключается способ перехода от блуждающего состояния к безмятежному.
Итак, представим себе, что этот самый человек, обладающий совершенной религиозной истиной, начинает прилагать усилия к медитации на собственную природу. Первое, что он делает в этой связи, это приобретает знания о различии Я и не-Я[506], во-вторых, начинает видеть свою душу как чудесное обиталище сознания (чайтанья), свободное от нокармы, физической и мысленной кармы; в третьих, проводит мысленную операцию отделения не-Я от Я, после чего в его уме остаётся единственная мысль о единственном подлинном Я – Атмане. Так, многообразными способами, он пытается удержать ум в созерцании собственной природы.
Когда человек сей думает: «Я – блаженство-сознание, я чист, совершенен и т.д. ...» – волна блаженства поднимается естественным образом, а волосы на теле встают дыбом, ну а затем, с уходом даже таких мыслей, начинает сиять единая чистая сознательная природа души, в которой все её модификации сливаются воедино, а всякая мысль о восприятии и знании или найе[507] и прамане отпадает за отсутствием необходимости.
Итак, установив благодаря осознанной мыслительной активности[508] сознательный характер природы души, он настолько погружает своё активное сознание в последнюю, что всякие различия между мыслящим субъектом[509] и мыслимым объектом[510] исчезают. Имя тому состоянию – безмятежное созерцание. Как сказано в великом тексте Найя-чакра:
«Первое, что необходимо сделать, это, размышляя о таттвах, установить с помощью найи и праманы чистую природу Атмана. Затем же, когда состояние самореализации достигнуто, необходимость в найе и прамане отпадает, ибо отныне всё воспринимается непосредственным образом».
Покупая, к примеру драгоценности, нам приходится немало раздумывать, однако стоит только надеть их, как всякие думы и сомнения тут же рассеиваются: ведь носить драгоценности считается за счастье! Вот точно таким же образом блуждающее состояние со временем перерастает в безмятежное созерцание.
Ну а то знание, которое ранее функционировало посредством пяти чувств и ума, – то же самое знание, отвернувшись от всего постороннего и собравшись в одной точке, погружается в безмятежное созерцание единой собственной природы [Атмана]. Знание, зародившееся в результате успокоения и разрушения кармы, способно на восприятие лишь одного объекта в течение одного момента времени, но так было раньше, а теперь, сосредоточившись на собственной природе [Атмана], оно в состоянии познать все прочие предметы самым что ни на есть естественным образом. Достигается такое состояние, когда все разнообразные внешние импульсы, достигающие этого созерцателя собственной природы, оказываются для него отнюдь не новостью, ибо даже чувственные виды знания обернулись к созерцанию собственной природы [Атмана]. Наконец, поскольку необходимость в наях и прамане отпала, знание, получаемое посредством слушания, также обращается к собственной природе.
Приведённое здесь описание вы можете найти в комментарии на Самаясару, известном как Атмакхьти, а также в другом, менее известном, тексте – Атма-авалокана. По вышеназванным причинам безмятежное созерцание и называется сверхчувственным[511]. Каковы функции наших обычных чувств? Осязание, вкус, запах, цвет, звук – таковы пределы их восприятия, но отныне ситуация стала иной. А каковы функции ума? Многообразное мыслетворчество, но отныне ситуация и здесь стала иной, ибо то знание, которое ранее проходило через чувства и ум, теперь занято созерцанием Атмана, поэтому его и называют сверх-чувственным.