Итак, помни, что и в животном состоянии нет ничего, кроме великих страданий.
3.2Б.3в. Страдания людей.
В человеческом состоянии бытия также существует неисчислимое множество джив, чьи способности развиты не полностью. Существа такого рода пребывают в бессознательном состоянии, и продолжительность их жизни составляет одну восемнадцатую человеческого выдоха. Кроме того, немало джив, войдя в лоно, там же и умирают: силы этих существ никоим образом не проявляются, а их страдания сравнимы с таковыми существ, обладающих одним чувством.
Существа, рождающиеся посредством лона, по истечении положенного срока пребывания там выходят наружу. Их страдания с точки зрения кармы были описаны выше. Всё, что там описывалось, справедливо по отношению ко всем человеческим существам, рождаемым посредством лона. Встречаются среди людей и страдания животных, также описанные выше.
Отличие здесь состоит в том, что в человеческом состоянии [в полной мере] проявляется ряд особых качеств. Так, в случае с царями и прочими [сильными мира сего] можно наблюдать обильное созревание плодов кармы, порождающей приятные ощущения, в случае с кшатриями[109] и прочими [представителями высших каст] – созревание плодов кармы, определяющей высокий статус. Сверх того, могут созреть и причины богатства, [хорошей] семьи и т.п. – таковы отличительные черты человеческого рождения.
Но, с другой стороны, здесь так же в полной мере проявляют себя и страдания пребывания в утробе и прочие. Подобно тому, как навозный червь рождается в куче испражнений, так и джива принимает рождение в лоне, формируя себе тело из капли спермы и крови[110], после чего начинается постепенный, последовательный, рост тела, а вместе с ним и сознания. Страдания пребывания в утробе велики: весь отведённый ей срок дживе приходится пребывать в страшной тесноте, в перевёрнутом вниз головой состоянии, снося при этом голод и жажду… Когда же ей приходит время выбраться наружу, начинается новый период жизни – детство, приносящий с собой и новые бесчисленные страдания. Некоторые говорят, что в детстве, мол, страдания невелики, но, увы, на деле всё как раз наоборот: просто ввиду того, что силы пока слабы, проявиться в полной мере они не могут. Когда детство подходит к концу, наступает черёд новых страданий, которые приносят с собой торговля и прочие занятия, а также желание чувственных наслаждений. Беспокойство, порождённое желанными и нежеланными [объектами], остаётся спутником человека на всю жизнь. С наступлением же старости все силы уходят, и страдание проявляет себя в полной мере. Все указанные здесь страдания более чем очевидны.
Какая нам польза от многословия? Если человек не понимает очевидного, то каким образом он услышит сказанное?
Да что там говорить: даже и в тех случаях, когда наблюдается созревание кое-каких плодов кармы, порождающей приятные ощущения, человек всё равно остаётся полным тревог и волнений. Добавим к этому, что состояние тиртханкары и прочих [из Пяти Высочайших] без вступления на путь освобождения не достигаются – так что и в человеческом состоянии бытия не обнаруживается ничего иного, помимо страдания.
Конечно, джива, обретя человеческое рождение, получает тем самым и возможность применить те или иные средства для достижения счастья, но… Вот такой пример: изъеденное червями корневище и безвкусную верхушку сахарного тростника сосать явно не стоит, а если черви сожрали и средние его колена, то, конечно, человек, жаждущий отведать вкус тростникового сока волен его срезать, но ведь лучше-то будет [не срезать, а дождаться созревания семян и] высеять их, и тогда от этой палочки народится много нового тростника, вкус которого будет весьма сладок. Точно так же и в случае с человеческой жизнью: в детстве и старости о каком-либо счастье речь не идёт, середина её неизбежно связана с болезнями и прочими страданиями, так что и там счастью взяться неоткуда, и если некий человек, жаждущий чувственного счастья, хочет середину эту сгубить, то он, конечно, волен сделать это, но ведь будет гораздо лучше, если он потратит её на практику дхармы, ибо последняя возведёт его на такие [духовные] высоты, где он сможет найти высочайшее невозмутимое счастье. Так что здесь, [в человеческом рождении], направь все силы на достижение собственного блага и не растрачивай их попусту, предаваясь иллюзии [мирского] счастья.
3.2Б.3г. Страдания богов.
В божественном состоянии бытия знание и прочие способности развиты неизмеримо больше, чем во всех предыдущих, но, тем не менее, даже боги, вследствие всё того же заблуждения, подвержены ложной вере. В целом, их страсти слабее, чем у всех прочих существ, однако к богам таких классов, как Бхаванаваси, Вьянтара и Джьётишка это не относится, так что и их сознание отличается большой нестабильностью, а поскольку они при этом ещё и обладают немалой силой, то и потворствуют таким страстям соответствующим образом: купающиеся в разнообразных развлечениях и наслаждениях, ничего, кроме страдания, от этого возбуждения не получают. Наименее интенсивными страстями отличаются божества класса Вайманика, и они же наделены наибольшей силой, поэтому в данном случае по мере уменьшения возбуждения уменьшается и страдание.
Не лишены боги и таких страстей, как гнев и гордость, однако ввиду того, что поводы к проявлению таковых появляются весьма редко, здесь они существенной роли не играют. Божества ряда низших классов из любопытства могут попытаться причинить кому-либо вред, унизить и т.п., однако с более высокими небожителями это случается крайне редко. А вот причин для проявления таких страстей, как лживость и жадность [в случае с низшими богами] предостаточно, почему деяния, вызванные оными, и преобладают в их жизнедеятельности, и в особенности это относится ко лжи и жажде чувственных наслаждений. У более высоких небожителей такого рода тенденции обнаруживаются в меньшей мере.
Многочисленны [в этой сфере] поводы для проявления таких псевдострастей, как смех и привязанность, чем и объясняется тот факт, что именно они здесь и господствуют. Причины псевдострастей противоположного рода – отвращения, горя, страха и неуважения редки, так что их роль второстепенна. А вот в том, что касается сексуальных страстей – мужской и женской, то эти процветают здесь пышным цветом, ну а поскольку возможности для их удовлетворения также наличествуют, то боги только тем и занимаются, что обслуживают свои страсти. В случае с более высокими классами божеств такого рода страсти, опять же, незначительны, а у небожителей класса Ахаминдр какая-либо склонность к таковым и вовсе отсутствует.
Итак, боги так же подвержены страстям, а последние, как известно, порождают страдание.
Поскольку страсти небожителей слабы, то, соответственно, незначительно и страдание, почему с точки зрения всех прочих существ их бытие и кажется счастливым, с окончательной же точки зрения, поскольку страсти здесь в любом случае активны, их бытие невозможно определить иначе, как страдание.
Что касается кармы, порождающей ощущения, то у существ этого класса преобладает тот её вид, который порождает приятные ощущения и, если в случае с Бхаванавасинами таковая особой силой не отличается, то у Ваймаников она интенсивна в самой высочайшей степени: телесное благополучие, богини, дворцы и прочие желанные предметы – всё есть в этом мире. Созревание кармы, порождающей неприятные ощущения, впрочем, также может иметь место по тем или иным причинам, но в большей мере это относится к богам низших классов, а что касается высших небожителей, то их это особо не затрагивает. Продолжительность их жизни велика: даже в самом худшем случае она составляет десять тысяч лет, а в лучшем может дойти и до тридцати одной сагаропамы. Большей продолжительности жизни без вступления на путь освобождения достичь невозможно. И весь этот невероятно долгий период они проводят погружёнными в чувственные наслаждения. Карма, определяющая физическое состояние, здесь представлена исключительно благими видами – ведущей к рождению небожителем и прочими; она и служит причиной их счастья. Карма, определяющая статус, также представлена благой своей разновидностью, что и обусловливает их столь высокое положение.
Таким образом, обладая, с одной стороны, такой специфической чертой небожителей, как [обильное] созревание плодов благой кармы, которая и приносит им всё желаемое, но будучи несвободными от желаний, вызванных страстями, с другой, они проводят всю свою жизнь погружёнными в чувственные наслаждения. Но ведь масштаб желаний при этом настолько велик, что ни о каком счастье говорить здесь не приходится. Даже высочайшие из небожителей, чья благая карма наиболее сильна и, как следствие, слабы страсти, не могут похвастаться полным отсутствием желаний, так что и они, если рассматривать этот вопрос с окончательной точки зрения, такие же страдающие существа.