Вот так люди признают за учителей мошенников, носящих разнообразные одеяния.
Вопрос: Но ведь нам приходится встречать такую массу всевозможных людских обличий! Как же распознать, какое из них истинное, а какое – ложное?
Ответ: Те одеяния, в которых нет и намёка на чувственные желания, знайте как облачения истинного аскета. Эти облачения бывают трёх видов, все же остальные – ложны.
В Шатпахуде[280] ачарьи Кундакунды по этому поводу сказано: «Во-первых, [монах], подобный своей природой Победителю; во-вторых, высочайший из шраваков; в-третьих, монахиня; никакого четвёртого вида, [совместимого с] правильной верой, не существует».[281]
Смысл цитаты: Во-первых, знаки обнажённого дигамбарского монаха, подобные собственной природе Победителей; во-вторых, знаки высочайшего из шраваков, т.е. домохозяина, соблюдающего десятую или одиннадцатую пратиму; в-третьих, знаки дигамбарской монахини – эти три вида знаков совместимы с правильной верой, тогда как какой-либо четвёртый с собственной природой таковой не совместим. Суть приведённого изречения заключается в том, что всякий человек, признающий [за подлинные] знаки учителя что-либо иное, помимо вышеприведённых характеристик, является приверженцем ложного воззрения. Впрочем, некоторые из обладателей вышеописанных лживых личин ради взращивания [в слушателях] доверия к себе могут соблюдать некоторые элементы дхармы: подобно тому, как фальшивомонетчик покрывает свой товар тоненьким слоем серебра, так и эти [гуру], демонстрируя кое-какие элементы дхармы, пытаются тем самым доказать собственную значимость.
Вопрос: Но, наверное, плод будет в любом случае, независимо от того, какую дхарму человек практиковал?
Ответ: Если, взяв на себя обязательство соблюдать пост, принимаешь хотя бы крошку пищи, результатом будет грех, но если, обязавшись принимать пищу только раз в день, довольствуешься малой пищей, то, [даже несмотря на факт отсутствия подлинного поста], прослывёшь за истинного последователя дхармы. Точно так же и здесь: если некий человек, присвоив себе высокий титул, совершит хотя бы самое ничтожное деяние, идущее вразрез с подобающим данному титулу образом жизни, он окажется великим грешником; если же он, довольствуясь обетами более низкого уровня, хотя бы немного практикует дхарму, то будет прославлен как истинный её последователь. Таким образом, если вы практикуете дхарму по мере своих сил и возможностей, то никакого изъяна в этом нет, но если, приняв высокий титул, совершаете неподобающие оному поступки, то результатом будет великий грех.
В той же Шатпахуде сказано: «Тот, чей облик подобен [младенцу в момент его] рождения, не берёт в руки даже шелухи кунжутного семени; если же отважиться взять что-либо – неважно, много или мало, в следующий раз будет рождён нигодой».
Смысл цитаты: Внешний облик монаха подобен таковому младенца, ибо обнажён он точно так же, как дитя в момент своего появления на свет. Монах не вправе владеть даже шелухой кунжутного семени, не говоря уже о богатстве, одежде и т.п., а если рискнёт принять что-либо в этом роде – неважно, много или мало, то придётся ему родиться в состоянии нигоды.
Вывод отсюда достаточно очевиден: даже простой мирянин, ведущий жизнь домохозяина, приняв на себя [посильные] обязательства, получает тем самым право на рождение на небесах и освобождение, тогда как монах, владеющий даже ничтожным имуществом, будет вынужден пойти в состояние нигоды. Поэтому не следует, приняв столь высокий титул, опускаться до неподобающего сему статусу образа жизни.
Как всем известно, наше подразделение нисходящего полуцикла времени называется Чёрным веком. Теоретически, образ жизни джайнского монаха влечёт за собой полный отказ от какой бы то ни было связи с любым имуществом, будь то внешнее или внутреннее, ибо [истинный] монах, единственное занятие которого – познание природы души, благодаря чистоте своих мыслей, остаётся безразличным к какому бы то ни было имуществу, но, увы, вследствие дурного влияния Кали-юги в настоящее время монашество зачастую принимается людьми, подверженными чувственным страстям, которые, [формально] отрёкшись от всех деяний, запятнанных грехом, принимают пять великих обетов, однако, несмотря на это, продолжают носить белые, красные или какие-то иные одежды, демонстрируют все признаки жадности к пище, весьма усердно распространяют своё учение, а порой даже владеют кое-какими богатствами, не гнушаются насилием и разнообразной предпринимательской деятельностью. Но ведь если, согласно вышесказанному, плодом принятия даже ничтожного предмета будет рождение нигодой, то, конечно, не приходится сомневаться в том, что плодом столь серьёзных греходеяний будет бесконечная сансара.
Вот, взгляните на людское невежество: увидев кого-то, нарушившего какой-нибудь второстепенный обет, называют его грешником, тех же, кто пренебрегает Великими обетами, признают за гуру и почитают их, подобно истинным монахам. Помнится, в шастрах говорится о плодах деяний, совершённых лично, через побуждение других и одобрение, что даёт нам основания полагать, что тот же самый плод получат и они.
Что собой представляет нормальный процесс принятия монашества? Вначале формируется знание таттв, затем постепенно развивается индифферентность [к внешнему миру] и, наконец, вырабатывается способность к аскетической практике, после чего желание принятия монашества возникает естественным образом, и совершенный гуру, видя это, даёт соответствующее посвящение.
А что же мы видим в данном случае? Учитель, движимый лживостью и жадностью, даёт посвящение в монахи человеку, начисто лишённому знания таттв, да ещё и несвободному от желания чувственных наслаждений, а затем наставляет последнего в неподобающих [истинному монашеству] практиках. Полнейший произвол – иначе не скажешь!
Такова наша позиция относительно ложных учителей и почитания оных.
А в подтверждение наших слов позвольте нам привести здесь ряд цитат из различных шастр.
Так, в Упадеша-сиддханта-ратнамале сказано:
«Вследствие ухудшения времён учителя превратились в шутов: восхваляя, подобно льстецу-бхату[282], своих благодетелей, принимают их пожертвования. А посему в эту дурную эпоху оба – как жертвователь, так и получатель, обречены на блуждание в океане сансары».
Далее тот же текст говорит:
«Тому, кто, увидев змею, спасается бегством, люди не говорят ни слова. О, горе! Взгляните: того, кто оставляет подобного змее ложного учителя, глупцы называют порочным человеком и говорят о нём гадости».
И далее:
«От укуса змеи человек умирает лишь раз, а вот ложный гуру способен убить бесчисленное число раз, ибо общение с ним ведёт к неисчислимым рождениям и смертям. Поэтому, о счастливая душа, [помни]: взяв [в руки] ядовитую змею, ты обретёшь большее счастье, чем от служения ложному гуру».
Далее цитируемый текст приводит ещё несколько шлок на ту же тему, поэтому смотрите там.
И в Сангхапатте сказано:
«Посмотрите: ребёнок какого-то бедняка, истощённый голодом, был вынужден принять монашество в некоем храме и, несмотря на тот факт, что от греха он так и не очистился, был возведён на пост ачарьи. В этом храме он ведёт себя как дома, к монахам своей общины относится как к членам собственной семьи, себя мнит столь же великим, как Индра, тогда как более компетентных лиц считает невеждами, подобными детям, а со всеми домохозяевами обращается как с родной ему беднотой. Вот таков этот «великий ачарья».
Вспоминается в этой связи и такая строчка из некоего поэтического сочинения: «С которыми не рождён и не вырос и которых не купил...»[283]. Смысл же её заключается в следующем: подобно буйволам, погоняет [так называемый «монах»] этих домохозяев, с которыми не был рождён [в одной семье], с которыми не вырос, не вёл никаких торговых дел, которые не ходят у него в должниках и к которым он вообще никакого отношения не имеет; по сути, он берёт их пожертвования силой. Увы, нет в этом мире царя и некому здесь вершить справедливость.
Вопрос: Некоторые из вышеприведённых цитат взяты из произведений шветамбаров. Почему вы решили обратиться к ним?
Ответ: Запрет того, что порицается низменными людьми, высшим кажется само собой разумеющимся. Таким образом, если шветамбары, одобряющие использование одежды и прочего, порицают нечто, то для дигамбаров последнее относится к категории естественных запретов.
В дигамбарских текстах также можно встретить немало высказываний, подтверждающих наше мнение.
Так, в уже цитировавшейся Шатпахуде сказано:
«Победители проповедовали ученикам, что вера – корень всей дхармы. Услышав это собственными ушами, не почитайте тех, кто лишён веры»[284].
Смысл цитаты: Победители указывали своим ученикам, что правильная вера – корень всей дхармы, а потому, о человек, имеющий уши, услышав это, признай, что учитель, лишённой правильной веры, недостоин поклонения. Каким образом вы рассчитываете обрести правильную веру, опираясь на ложного гуру? Ведь без обладания совершенной религиозной истиной невозможно вести речь об освоении какого-либо иного аспекта дхармы. Заслуживает ли поклонения учитель, не ведающий дхармы?
Далее тот же текст говорит:
«Те, кто пали в вере, пали в знании и пали в поведении – самые худшие из падших и, сверх того, губят и других»[285].