Немало существует и таких людей, которые, хотя и приходят к учению Победителей после серьёзных раздумий, упускают из виду самое главное. Встречаясь с восхитительными примерами даяния, нравственности, аскетизма и самообуздания, наблюдая за пышными подношениями, слушая хвалебные гимны, изумляясь при виде множества чудес и справедливо полагая джайнскую веру причиной достижения желаемого в этой жизни, они начинают осознавать превосходство последней над всеми прочими учениями и с чистым сердцем принимают её. Но ведь всё, о чём только что шла речь, можно обнаружить и в других религиях, поэтому если человек полагает всё это основными характеристиками дхармы, то здесь прослеживается ошибка общей распространённости[307].
Возражение оппонента: На наш взгляд, в иноверческих учениях все указанные вещи не имеют столь широкого масштаба, как в джайнском, так что ни о какой ошибке общей распространённости речи быть не может.
Ответ: Это верно, однако обратите внимание на тот факт, что они описывают практику сострадания и всё прочее точно так же, как это делаете вы: как вы считаете, что сострадание заключается в защите других джив, так же думают и они. То же самое относится и ко всем прочим пунктам.
Возражение оппонента: Отнюдь! Их точка зрения в корне отлична от нашей, поскольку в некоторых случаях они говорят о сострадании, тогда как в других одобряют насилие.
Ответ: Поскольку сострадание в иноверческих системах носит ограниченный характер, ошибка общей распространённости в указанных характеристиках[308], [если речь идёт о вашей форме религиозной практики], имеет место. Таким образом, вышеприведённые черты дхармы не могут служить достаточными посылками для корректного анализа.
Но что же нам следует делать? Сказано, что в учении Победителей путь к освобождению состоит из трёх элементов: веры, знания и поведения. Вера в истинных божеств и прочих [из трёх], а также дживу и прочие [таттвы], называется правильной верой; познание оных называется правильным знанием; а подлинное уничтожение влечения и отвращения называется правильным поведением. Ни в одной из иноверческих систем их природа не объясняется так, как в джайнской, следовательно, никто, помимо джайнов, не может обладать ими в полной мере. Такова истинная и важнейшая отличительная черта учения Победителей. Таким образом, лишь тот, кто анализирует учение, основываясь именно на этой характеристике, вправе называться истинным последователем дхармы. Те же, кто предпочитает исследовать его с иных позиций, как были, так и останутся в заблуждении.
Многие люди принимают дхарму, благодаря общению с верующими, другие – видя пример великих людей этого мира, следующих оной, третьи обращаются к тем или иным джайнским практикам, как подлинным, так и ложным, видя, как другие выполняют их. Разными способами люди приходят к вере, так и не постигнув её глубочайшей тайны, и начинают называться джайнами, хотя на самом деле иначе как приверженцами ложного воззрения их не назвать.
Впрочем, [дабы не быть несправедливыми, отметим], что благодаря практически полному отсутствию в джайнской системе причин греха, обилию причин добродетели, а также доступности истинного пути к освобождению, даже те, кто следует дхарме по семейной традиции или приходит к ней в силу каких-то иных причин, находятся в лучшем положении, чем любой из иноверцев.
7.3.3 Допустимо ли использование религии в мирских целях?
Что сказать о тех людях, которые принимают учение Победителей не с искренней мотивацией, но лишь из желания заработать деньги, снискать земную славу или удовлетворить иную страсть к чувственным наслаждениям? Они – грешники, и иного имени им нет, ибо такие намерения могут возникнуть лишь в состоянии самой что ни на есть интенсивной страсти. К сожалению, вывести их на чистую воду порой бывает затруднительно. Цель у джайнской религии одна – положить конец сансарическому существованию, а посему всякий, кто желает с её помощью достичь какой-либо сугубо мирской цели, попросту злоупотребляет ею.
Вопрос: А как быть, если одной и той же цели можно достичь двумя средствами: насилием и прочим с одной стороны, и дхармой с другой? Есть ли в этом грех?
Ответ: Когда для достижения греховной и религиозной цели применяется одно средство, результатом будет один грех. К примеру, если некий человек, построив храм с целью практики дхармы, вздумает использовать его как место общения с женщинами, то ни к чему, кроме греха, это не приведёт. Если он, совершая насилие [над живыми существами], сооружает отдельный дом для своих плотских наслаждений, то пусть он это делает, но в храме такие вещи в высшей степени неприемлемы. Подношения, изучение шастр – всё это относится к числу средств практики дхармы, так что их использование в качестве средств заработка и т.п., ничем, кроме греха, не обернётся. Если человек, не гнушаясь насилием, зарабатывает себе на жизнь торговлей и прочим, то пусть он это делает, но думать о подношениях и прочем как способе прокормить себя – это уже недостойно истинного джайна.
Вопрос: Если всё обстоит именно так, то почему же монахи, практикуя свою дхарму, ходят от дома к дому в поисках подаяния, а единоверцы оказывают друг другу помощь в самых разных делах? Можно ли это как-то оправдать?
Ответ: В случае с монахами практика дхармы не подразумевает и мысли о заработке и т.п. Миряне, видя в них духовных лиц, оказывают им помощь по собственной инициативе, так что никакого порока здесь нет. Другое дело, если сам монах практикует дхарму с целью заработать себе на жизнь – это уже грех. Тот, кто принимает монашество, достигнув определённой степени бесстрастия, не озабочен страстью к пище и прочему: если мирянин, желая поддержать тело монаха в добром здравии, по собственному желанию подаёт пищу – тот принимает её, не подаёт – остаётся в покое. Монахи практикуют дхарму ради блага своей души; они не вынуждают никого оказывать им помощь, и принимают лишь то, что дозволяет их образ жизни: если у того или иного единоверца появляется желание оказать им помощь, он делает это, если не появляется – не делает, и это не доставляет монаху никакого страдания. Таков идеал практики дхармы. Что же касается тех, кто прибегает к внешним средствам практики дхармы из желания заработать себе на жизнь, то они, стоит только им столкнуться с отказом [мирянина] дать пищу и прочее, впадают в уныние, просят о помощи, прибегают к хитростям или же охладевают к практике дхармы. В том, что эти люди – грешники, нет ни малейшего сомнения.
Итак, всякий, кто практикует дхарму, руководствуясь мирскими целями, заслуживает определения грешника и приверженца ложного воззрения.
7.3.4 Общие характеристики сторонников ложной интерпретации практической точки зрения.
Далее мы вкратце рассмотрим, как вышеуказанная категория верующих следует дхарме на практике.
Люди, основными мотивами которых служат жадность и иные страсти, могут, конечно, следовать дхарме по семейной традиции или видя, как это делают другие, однако никаких признаков духовных целей здесь не просматривается.
Когда подобные «верующие» заняты поклонением, ум их бродит туда-сюда, глаза бегают, рот начитывает текст или мантру, но в этом ли суть? «Кто я, кому я поклоняюсь, с какой целью я это делаю, каков смысл текста?» – такие мысли в его голове даже и не возникают.
А иные, будучи напрочь неспособными узреть разницу между истинными и ложными божествами, учителями и учениями, не гнушаются порой и служением последним.
Совершая даяние, они не утруждают себя мыслью о том, достоин ли сей человек оного или не достоин, и дают ровно столько, во сколько они оценивают стоимость хвалы, вознесённой в их адрес.
Практикуя аскезу, они воздерживаются от пищи лишь ради того, чтобы прослыть за великих, о состоянии же души не имеют не малейшего представления.
Если они принимают обеты, то всё внимание оказывается сосредоточенным на чисто внешней стороне таковых; некоторые соблюдают их более-менее верно, другие – напрочь извращают; но вот о самом главном – о том, что сердца их исполнены влечения и отвращения, не допускают и мысли. Да даже и внешняя сторона соблюдения обетов на деле оказывается лишь средством взращивания страстей.
Когда они совершают подношения или поклоняются [в храмах], делается это лишь ради того, чтобы снискать мирскую славу и удовлетворить страсть к чувственным наслаждениям. А бывает и так, что творят [своими религиозными практиками] немало насилия.
Но ведь идея, лежащая в основе всех вышеуказанных вещей, заключается в совершенствовании собственной души и душ других людей. Некоторое насилие в процессе выполнения ритуалов может иметь место, однако на сей счёт сказано, что выполнять следует любой ритуал, [неумышленный] грех от коего незначителен, а [потенциальная] заслуга велика. Но состояние души их не интересует, а знание о том, какова в том или ином деянии степень греха или заслуги, какую это принесёт пользу или вред, насколько это соответствует дхарме или противоречит ей, находится за пределами их возможностей.
Изучая шастры, такие люди попросту следуют доминирующей традиции: читая, делают это исключительно ради того, чтобы их слушали другие; а если читают для самих себя, то ограничиваются беглым просмотром текста; слушая, улавливают лишь слова, не проявляя при этом никакого желания исследовать смысл и цель выслушанного, да и во всех прочих делах, связанных с дхармой, оказываются в не в состоянии распознать их внутреннюю суть.