Диалогика познающего разума (стр. 44 из 97)

2 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 23. С. 188.

3 Говоря о “естественнонаучном знании”, я исхожу не из того, на какой объект знание непосредственно направлено — на природу или на общество; я имею в виду методологическую ориентацию—познать любой процесс (природный или общественный) как “аргумент в “производстве вещей”, хотя бы и таких, как знаки и формулы. С этой точки зрения классическая английская политэкономия, к примеру, вариант естественнонаучного знания.

4 Маркс К... Энгельс Ф. Соч. Т. 25. Ч. 1. С. 116.

5 Там же. Т. 26. Ч. 1. С. 279.

Подписаться на список рассылки семинара А.В. Ахутина "Кант"можно здесь

Владимир Соломонович Библер

— выдающийся мыслитель наших дней, автор совершенно оригинального учения — философии диалога культур, сравнимой по значимости с такими философскими направлениями XX века, как экзистенциализм, феноменология, структурализм. Эта философия, с одной стороны, глубочайшим образом укоренена в традиции европейской философии и является результатом фундаментальной критики классической философской логики (прежде всего — немецкой философии XIX века), с другой, — она продумывает фундаментальные изменения, происходящие в средоточиях современной культуры. Именно феномен культуры — в целостности ее интеллектуальных, художественных, религиозных измерений — обретает здесь характер философского начала, которым определяется смысл бытия и идея разума. Продумываемая именно в такой — онтологической — перспективе современная культура открывается как со-временность различных — бывших, сущих и возможных — целостных культур бытия и мышления, как со-бытие этих эпохальных начинаний, словно возрождающихся и по-новому раскрывающих свой уникальный смысл. Не трудно понять, насколько насущно такое имманентное преодоление традиционного европейского моно-лого-центризма в современном многокультурном, полифоническом мире.

Хотя время и место жизни В. Библера никак не отвечали диалогическому пафосу, темперамент философа был сильнее. В маленькой комнатушке, дома у В.Библера по его инициативе и под его руководством более тридцати лет работал семинар, где делались фундаментальные доклады, обсуждались интереснейшие публикации, штудировались философские тексты...

Философские идеи разработаны В. Библером столь детально, предметно и так тесно сплетены с содержанием культуры во всей ее многогранности, что на их основании оказалось возможным построить проект школьного образования — Школу диалога культур. Новое понимание самих основ мышления, свойственного современной культуре, требует и дает возможность по-новому понять и смысл образования. Образование в Школе диалога культур ориентировано не просто на человека знающего, образованного, но на человека культуры: на особый тип разумения, художественной восприимчивости, нравственного сознания, насущный на рубеже XXI века. Несколько лет В. Библер с коллегами проводил в Москве общесоюзные конференции учителей по проекту Школы. Помимо общей концепции, В. Библер в сотрудничестве с коллегами разработал основы программы Школы. На основе этих разработок некоторые учителя организовали экспериментальные классы, в которых обучение велось по этой программе.

Сайт находится в состоянии разработки, приносим наши извинения за неудобства.

email: ava at bibler dot ru

Очерк третий

ТОЧКА ОТСЧЕТА: 1641.

ГАЛИЛЕО ГАЛИЛЕЙ ЗАКАНЧИВАЕТ СВОИ “БЕСЕДЫ...”—
КЛАССИЧЕСКИЙ РАЗУМ НАЧИНАЕТ СВОЙ ВНУТРЕННИЙ ДИАЛОГ

(1990). Странный “перевертыш” нашего изложения — когда глава о Галилее не начинает, но заканчивает очерк диалогики “теоретика-классика” — имеет существенное основание. XX век, к культурологической характеристике которого я перейду непосредственно во второй части этой книги, — XX век актуализирует “диалогическую грань” нововременной, монологичной логики, прежде всего, в своем обращении к веку XVII, в споре с его изначальными понятиями. Если в XVIII — XIX веках монологика дедукции полностью победила (в структуре естественнонаучных теорий и в философской логике Гегеля), то в XVII веке “диалогика” познающего разума выступала резко и обнаженно — как всегда, впрочем, в момент начала какой-то новой логики, в моменты осмысления самой идеи начала. Реально физика Эйнштейна, или Бора общалась и спорила именно с диалогизмом трактатов Галилея и — далее — с диалогом философии XVII века (Декарт — Спиноза — Лейбниц — Гоббс — Паскаль...).

Галилей очертил исходный “микросоциум” познающего разума (Симпличио — Сагредо — Сальвиати...), наметил исходные антиномии нововременных теоретических понятий.

Декарт — Спиноза — Лейбниц... спорили о таком определении познавательного логического начала, которое не нуждалось бы в дальнейшем отступлении в дурную бесконечность причинного обоснования. Сам этот спор и стал логическим смыслом и логической разверткой такого начала.

Впрочем, о диалоге XX века с философским “спором начал” — разговор особый. Но вот о теоретике Галилео Галилее, как о личном Собеседнике современного (XX век) разума, я буду говорить сейчас. Дело в том, что общение XX века с нововременным разумом приобретает здесь хотя и односторонний, но сосредоточенный, как бы персонализированный характер. Здесь, как это происходит в каждом общении культур “через произведение”, будет работать и

“эхо” межэпохальной лакуны, и перекличка автора и читателя, и реальный, напряженный (аргументы — контраргументы...) спор.

Далее. В этом — Галилеевом — диалоге, на “плоскость” естественнонаучного мышления проецируется и эстетическая, и философская составляющие Нового (познающего) Разума.

Такая актуализация диалогизма в мышлении XVII века крайне существенна в плане наших задач. “Трансдукция” нововременной логики в “диалогику” XX века осуществляется таким образом, что (1) актуализируется исходный диалогизм начала логики наукоучения, и (2) именно этот изначальный диалогизм преображается в диалогизм иного закала — в Разум кануна XXI века, в философскую логику культуры.

И еще одно: в этом споре существенно точное понимание странной парадоксальности исходных “монстров — предметов-предпонятий” классической науки, возникающих в “Диалоге” и в “Беседах...” Галилея.

Вернусь, однако, к тексту 1975 года.

В этом очерке речь пойдет о начале биографии “теоретика-классика” как исторически определенного, неповторимого образа культуры.

Образ теоретика будет, во-первых, представлен как феномен сознательного, целенаправленного изобретения (как его “изобрел” Галилей). Это, конечно, идеализация, но позволяющая раскрыть некоторые новые, невидимые ранее черты “теоретика-классика”. Само понятие диалога логик получит тут новое наполнение; реальный теоретик XVII века (Галилей) будет застигнут в тот момент, когда он становится “теоретиком-классиком”, когда он, индивид, создает теоретика как образ культуры.

Во-вторых, образ “теоретика-классика”, коль скоро он уже изобретен, начинает жить собственной жизнью, независимой от создателя, и вступает в антиномичное общение с самим собой. В таком общении коренным образом изменяются исходные “персонажи” “Диалога...” и классический разум начинает свой трехвековой внутренний диалог.

Конечно, все сказанное ниже о Галилее следует принимать “со щепоткой соли”. Галилей не единственный создатель классического “микросоциума”. Да и вообще, как мы убедились, новый тип теоретика был задан исторически — новым типом деятельности — мышлением, назревающим к началу XVII века.

И все же наш анализ (реконструкция) не случайно сосредоточен на фигуре Галилея. Именно Галилей изобретал новый метод не

столько как совокупность “правил к руководству ума” (Декарт), сколько — вполне сознательно и целенаправленно — как нового субъекта теоретизирования, как новую форму внутритеоретическо-

го диалога.

И еще одно. В “изобретении” Галилея новый теоретик возникал в наиболее органическом единстве (тождестве) гуманитария и естественника, математика и философа. А это обстоятельство будет иметь, в чем мы еще убедимся, большое значение для цельного понимания нового образа культуры, для понимания коллизий между жизнью “теоретика-классика” и жизнью каждого реального ученого в XVII — XIX веках. Еще большее значение этот феномен имеет для реконструкции того перехода от логики наукоучения к логике культуры, который происходит в XX веке.

1. “Майевтический” эксперимент Галилея. Формирование “теоретика-классика”

Раскроем “Диалог...” (1632) и “Беседы...” (1638) Галилея. Четыре дня длится диспут Сальвиати, Сагредо и Симпличио в “Диалоге о двух главнейших системах мира” и шесть дней — в “Беседах и математических доказательствах”. Десять дней формирования новой теоретической логики¹. Логики, рожденной в диалоге, — как диалог.

Подчеркну сразу же, что для самого Галилея диалогическая форма его рассуждений была настолько теоретически и нравственно существенна², что он, согласный отречься от своей личной приверженности к коперникианской “ереси”, категорически отверг предложения (Миканцио, Пьерони) выбросить из “Бесед...” образ Симпличио, живой облик Поверженного (и вновь воскресаемого) аристотелизма. Пусть читатель “Бесед...” сочтет, что сам Галилей — “за” Птолемея, “за” церковь. Существенно другое: читатель должен воспринять и сделать своим, органичным принципиальную диа-логичность нового мировоззрения, он должен учиться спорить с самим собой. Будет это — все остальное приложится.

Принципиальная диалогичность Галилеевых работ (как бы ни была случайна форма “Диалога...” в чисто биографическом плане) есть необходимое воплощение основных особенносгей того метода, который формировался в XVII веке³.

Много сотен страниц посвящены Галилею как основателю экспериментального метода, экспериментальной науки. Но все эти определения поворачиваются совсем неожиданно, если, взяв за основу особую форму его диалогов, вдуматься в то, какой именно сквозной эксперимент осуществил в своих работах Галилей... Это своего рода “майевтическнй” (родовспомогательный) эксперимент над внутренней речью простака Симпличио, выявляющий ее скрытые тайны и возможности.