Когнитивная наука Основы психологии познания том 2 Величковский Б М (стр. 37 из 118)

Первым исследованием в данной области стала работа Кларка и Чейза (Clark & Chase, 1972). Они создали ситуацию, в которой испытуемый должен был верифицировать правильность предложений в качестве описаний изображений. Те и другие были крайне просты. В одном из вариантов экспериментов испытуемым показывалось сначала утвердительное или отрицательное предложение типа «Плюс не выше звезды». После истечения определенного интервала времени предложение заменялось простым изображением, включающим плюс и звезду. Задача состояла в том, чтобы как можно быстрее дать положительный (при совпадении значения предложения и картинки) или отрицательный (при их несовпадении) ответ. Среди варьируемых факторов были временные, синтаксические и семантический фактор маркированность наречий²⁸.

Хронометрический анализ показал, что все эти факторы влияют, причем, как правило, аддитивно, на время верификации предложений. Модель, предложенная Кларком, обнаруживает сильное влияние трансформационной модели порождающей грамматики: сначала происходит перевод поверхностной вербальной и невербальной информации в

²⁸ Маркированные и немаркированные прилагательные (наречия) могут различаться по следующим основаниям. Во-первых, лишь немаркированный член пары может использоваться в нейтральном вопросе. Так, всегда можно спросить «Как велика ваша квартира?», но вопрос «Как мала ваша квартира?» уже предполагает, что она мала. Во-вторых, общее название соответствующего измерения (свойства) строится на основе немаркированного члена: мы говорим о «высоте», «ширине», «доброте» и т.д. В более широком исследовательском контексте маркированность, то есть выделение слова или словосочетания за счет использования специальных средств языка, сигнализирует отклонение от когнитивно нормального, ожидаемого «по умолчанию» варианта описания, поэтому она чрез-136 вычайно интересна с точки зрения анализа отношений речи и мышления (см. 8.1.2).

пропозициональную форму, а затем осуществляется поэлементное сравнение соответствующих глубинных репрезентаций. Предположим, что испытуемый сравнивает предложение «Звезда не выше плюса» с изображением плюса над звездой. Сначала кодируется предложение (ЛОЖНО (ВЫШЕ, ЗВЕЗДА, ПЛЮС)), затем изображение - (ВЕРНО (ВЫШЕ, ПЛЮС, ЗВЕЗДА)). Первыми сравниваются центральные пропозиции. Поскольку они не совпадают, то выбирается индекс ответа «ложно». После этого сравнивается содержание внешних скобок глубинных репрезентаций: (ЛОЖНО (ХХХХ)) и (ВЕРНО (ХХХХ)). Поскольку они также не совпадают, то происходит смена индекса, и испытуемый дает положительный ответ. Путем подбора параметров удалось добиться хорошего описания зависимости времени реакции от времени кодирования предложений и изображений, а также количества изменений знака индекса ответа. Предложения, содержащие маркированные термины, верифицируются медленнее, чем содержащие немаркированные, а отрицательные предложения — медленнее, чем утвердительные.

Развитием модели Кларка стала модель, разработанная его учениками Карпентер и Джастом (Carpenter & Just, 1976). Ее считают «наиболее полной» и даже «наиболее элегантной» из всех имеющихся моделей верификации. В основу этой модели положены уже привычные предположения о пропозициональных кодах и их поэлементном сравнении. Процесс сравнения осуществляется последовательно до тех пор, пока не происходит рассогласование. Несовпадающий компонент отмечается, и весь процесс повторяется с самого начала, причем на этот раз отмеченный компонент считается совпадающим. Если регистрируется одно несовпадение, то дается отрицательный ответ, если два (или вообще четное число), то предложение оценивается как правильное описание картинки. Время верификации определяется общим числом таких сравнений.

Табл. 7.4 иллюстрирует работу модели на примере верификации описаний цвета объектов. Объекты могут быть либо красными, либо черными; предложения, их описывающие, — «Объекты красные» и «Объекты не красные». Рассмотрим сначала случаи правильных утвердительных предложений. Процесс сравнения фиксирует совпадение предиката и аргумента (аргумент ОБЪЕКТЫ ради простоты в таблице опущен) пропозициональных репрезентаций (первый «+») в таблице, после чего фиксируется также второе совпадение в смысле отсутствия отрицания двух пропозиций. Испытуемый дает быстрый положительный ответ. Общее число выполненных в этом случае операций обозначается через к. Верификация ошибочных утвердительных предложений прежде всего ведет к регистрации несовпадения пропозиций (КРАСНЫЕ, ОБЪЕКТЫ) и (ЧЕРНЫЕ, ОБЪЕКТЫ). Это рассогласование отмечается выбором отрицательного индекса ответа. Затем процесс повторяется вновь, причем отмеченное рассогласование считается совпадением. Общее количество операций оказывается равным к+1. В случае ошибочных отрицательных предложений сначала фиксируется совпадение пропозиций, но затем процесс сравнения наталкивается на несовпадающие компоненты, так как предложения содержат отрицание. Это ведет к изменению индекса и повторному сканированию. После к+2 операций дается отрицательный ответ. Наконец, в случае правильных отрицательных

137

Таблица 7.4. Модель верификации предложений Карпентер и Джаста (по: Carpenter & Just, 1976)

Тип предложения	Правильное утвердительное	Ошибочное утвердительное	Ошибочное отрицательное	Правильное отрицательное
Репрезентация предложения	(КРАСНЫЕ)	(КРАСНЫЕ)	(ЛОЖНО (КРАСНЫЕ))	(ЛОЖНО (КРАСНЫЕ))
Репрезентация изображения	(КРАСНЫЕ)	(ЧЕРНЫЕ)	(КРАСНЫЕ)	(ЧЕРНЫЕ)
Сравнения	+- +	—+ +	— + ++	- - ++ +
Число сравнений	к	к+1	к+2	к+3
Ответ	«верно»	«ложно»	«ложно»	«верно»
Среднее время ответов, мс	1040	1260	1480	1710

предложений просмотр пропозиций должен повториться три раза, и число операций оказывается равным к+3. Хронометрические зависимости говорят о том, что каждый из повторных циклов продолжается примерно 220 мс. Модель допускает расширение на фразы типа «Не верно, что объекты красные», требующие до пяти дополнительных просмотров.

Несмотря на количественное подтверждение предсказаний моделей верификации изображений по их словесному описанию, тезис о единой пропозициональной форме внутреннего кода противоречит результатам других исследований. Так, Барбара Тверски (Tversky, 1969) пришла к выводу, что в задачах сравнения предложений и картинок как зрительная, так и лингвистическая информация могут кодироваться в образной форме. Свидетельством этого было влияние геометрических характеристик изображений и иррелевантность синтаксических и лексических отношений, например, той же маркированности²⁹. В одной из последующих работ (Hunt, 1978) эксперименты Карпентер и Джаста были повторены на более широкой выборке испытуемых, причем модель объяснила около 90% дисперсии. В то же время анализ индивидуальных данных показал, что корреляция между ними и предсказаниями

138

²⁹ Уже Кларк и Чейз (Clark & Chase, 1972) обнаружили, что влияние этого фактора неустойчиво и зависит от пространственного распределения внимания — можно получить более быстрые ответы на предложения с маркированным наречием «ниже», просто дав испытуемому инструкцию фиксировать нижнюю часть изображения (см. 7.1.2 и 7.3.2).

модели меняется в диапазоне от 0,998 до —0,887! Эти результаты вновь свидетельствуют о множестве используемых средств понимания, допускающих как словестное описание сцены, так и пространственное пред-ставЛтание содержания высказывания (см. 8.1.1 и 8.1.3).

7.3.2 От глубинной семантики к когнитивной грамматике

В логическом отношении подход Хомского продолжает традиционный анализ суждения, основанный на абстракции его субъектно-предикат-ной структуры. Как мы только что видели, выбор синтаксической формы предложения может быть связан с семантическими и внелингвисти-ческими факторами. Поэтому в последние два-три десятилетия в лингвистике и за ее пределами возрастает влияние альтернативных подходов, представители которых критикуют типичный для последователей Хомского в лингвистике и психолингвистике «синтаксоцентризм» — движение от синтаксиса как основы глубинной репрезентации к семантике и фонологии. На трактовку проблем грамматики в когнитивной психологии и лингвистике особенно большое влияние оказала теория падежной грамматики, предложенная американским лингвистом Чарльзом Филлмором в 1968 году (Fillmore, 1968)³⁰.

Главное отличие падежной грамматики от подхода Хомского состоит в интерпретации глубинной структуры. Она не выводится из правил структурирования фразы и не содержит иерархического и вообще упорядоченного набора компонентов типа групп существительного и групп глагола. Глубинная структура падежной грамматики состоит из модального квантора (он определяет наклонение, отрицание и время) и собственно пропозиции. Эта последняя включает глагол как центральный компонент и неорганизованный набор именных групп, выполняющих функцию глубинных семантических ролей. Специальные правила, аналогичные карнаповским постулатам значений (см. 6.1.1), связывают далее с каждым глаголом список падежей, которые он допускает, предполагает или требует. Так, глагол «чинить» требует АГЕНСа, осуществляющего починку, ОБЪЕКТ и ИНСТРУМЕНТ. Другие глаголы могут быть связаны с иным набором глубинных семантических ролей. Предлоги выступают в качестве падежных морфем. Применение правил трансформации позволяет порождать множество поверхностных реализаций одной и той же глубинной структуры. Например, в предложении «Маша открыла дверь ключом», «дверь» играет роль ОБЪЕКТа, а «ключ» — ИН-СТРУМЕНТа. Эти же роли сохраняются за ними и в следующих предло-