Микрогенетические процессы связаны с усвоением, формированием отдельных умственных действий и понятий. Макрогенетические процессы включают в себя существенные изменения мышления в ходе возрастного развития. Они состоят в овладении системами знаний, в формировании новых уровней, новых планов отражения действительности и операционных структур (системы приемов, оперативные схемы мышления и т. д.). Такие процессы сопровождается глубокой перестройкой личности человека: изменением познавательной мотивации, осознанием своих возможностей, овладением способами организации различных видов деятельности. Микрогенетические изменения обычно происходят в пределах одного и того же возрастного уровня, в то время как макроразвитие мышления соотносимо с достаточно длительными возрастными периодами. Микроразвитие мышления осуществляется в ситуации интеллектуальной активности субъекта в процессе решения мыслительных задач. Источником микроразвития служит противоречие между актуальной потребностью субъекта в новом знании и его наличными ресурсами, в том числе отсутствием такого знания. Это противоречие разрешается в ходе решения возникшей проблемной ситуации, в активном взаимодействии мыслящего субъекта с познаваемым объектом, его включении во все новые связи (анализ через синтез).
Макро- и микроразвитие мышления характеризуют последнее не только как познавательный процесс, скорее они относятся к субъектным, личностным проявлениям человека, вынужденного решать мыслительную задачу. Ясно, что рассмотренные характеристики мыслительной деятельности относятся как к субъектно-личностным компонентам, так и к содержательно-операциональным. Содержательный компонент составляют системы знаний (понятий, навыков, умений), операциональный—все совершенствующиеся операционные механизмы, обеспечивающие взаимодействие субъекта с миром. При этом последние два компонента неравноценны: знания, как правило, выступают либо как наиболее “поверхностный” слой (уровень) новообразований мышления, либо как одно из условий его развития. Ведущим компонентом мышления выступают операциональные структуры. Очевидно, однако, что они “мало что могут сделать” без мотивационно-регулятивных детерминант решения мыслительных задач. Соответственно и психологи не могут адекватно описать процесс мышления, не имея хотя бы более или менее точного представления о психологических механизмах его детерминации.
Как отмечает К.А.Славская [105], в экспериментах детерминация мышления особенно отчетливо проявляется в диалектике взаимодействий внешних и внутренних условий мыслительной деятельности. Решающим при определении природы мышления с точки зрения принципа детерминизма, является не само по себе введение внутренних условий, а рассмотрение взаимоотношения внешних и внутренних условий и отношения внутренних условий к результатам познания как процесса, в котором они взаимодействуют и постоянно изменяются. Внутренние условия, сложившись под воздействием внешних условий, определяют активность, избирательность по отношению к окружающему. Затем они начинают изменять и внешние условия, оказывать, в свою очередь, воздействие на них. Одним словом, соотношение внешних и внутренних условий при всей их специфичности не остается постоянным, оно изменяется в ходе их взаимодействия.
Следуя своему учителю Рубинштейну, Славская говорит о том, что специфическая форма, в которой выступает принцип детерминизма применительно к явлениям мышления, выражается в определении природы мышления как процесса. Спецификой детерминации мышления является воспроизведение детерминации по ходу самого процесс, когда от предшествующего хода мысли зависит направление последующего хода—“самодвижение”, определяемое соотношением внешних и внутренних условий, которое возникает в развитии самого процесса. Рубинштейн писал об этом так: “...Мышление есть процесс именно потому, что каждый шаг мышления, будучи обусловлен объектом, по-новому раскрывает объект, а изменение этого последнего в свою очередь необходимо обусловливает новый ход мышления; в силу этого мышления неизбежно, необходимо развертывается как процесс” [95, с. 136].
Вопрос о конкретных детерминантах процесса решения, влияющих на открытие нового содержания в процессе взаимодействия субъекта с объектом, специально исследовался А.В.Брушлинским [21, 23]. С его точки зрения, в мыслительном процессе решения задачи не может быть заранее заданных, изначально полностью предопределенных наглядно-чувственных признаков, которые прямо и однозначно детерминировали бы познавательную деятельность. Например, в процессе теоретического мышления субъект выходит далеко за пределы наглядно-чувственных свойств объекта. Это имеет отношение не только к заранее заданным свойствам, но и к тем, которые он сам открывает по ходу решения задачи. Наглядно-чувственные признаки, разумеется, используются в детерминации мышления, но большее значение имеет понятийное содержание познаваемого объекта. Следовательно, познаваемый объект в неразрывном единстве его наглядно-чувственного и абстрактного, понятийного содержания детерминирует мыслительную деятельность не прямо, а опосредствованно—через внутренние условия деятельности. В этом выражается принцип детерминизма, заключающийся в том, что внешние причины всегда действуют только через внутренние условия.
Мыслительный процесс осуществляется и развивается в ходе непрерывного взаимодействия внешних и внутренних условий деятельности. Только в процессе такого взаимодействия возникают и формируются все новые промежуточные, а затем и конечные результаты мышления. На различных стадиях процесса мышления неизвестное, но постепенно прогнозируемое субъектом искомое вначале возникает и развивается в виде очень нечетких, недизъюнктивных психических образований, которые постепенно проясняются и дифференцируются. В процессе решения задачи такое прогнозирование искомого как бы открывает перед решающим возможность найти наиболее подходящий, с его точки зрения, способ решения задачи. Способ решения всегда является не заранее заданным, а именно искомым и наиболее предпочитаемым субъектом способом.
Таким образом, в качестве очень значимой детерминанты процесса решения Брушлинский выделяет искомое как некоторое мысленное предвосхищение результата: искомое выступает как такая переменная, конкретные значения которой первоначально не выявлены и не проанализированы. При выявлении данной переменной происходит ее вычленение в системе определенных отношений, а затем начинается поиск конкретного носителя этих отношений. Автор специально подчеркивает непрерывность формирования детерминации мыслительного процесса: каждое новое значение переменной вводит в мыслительный поиск все новые детерминанты. Такие черты искомого, как частичное и приблизительное предвосхищение будущего результата, которое лишь постепенно в ходе решения уточняется и конкретизируется, а также динамика значений искомого в процессе решения, сближают его по функции с целью. Вместе с тем понятие искомого шире понятия общей цели, поскольку на определенном этапе конкретизации искомое превращается в конкретную цель [2].
Сопоставительный анализ мыслительного поиска искомого и формирования целей не является случайным эпизодом для исследований в области психологии мышления (и, в частности, экспериментов Брушлинского). Истоки такого анализа следует искать в попытках корректного научного разграничения содержания понятий “задача” и “проблемная ситуация”, привлекавшим особое внимание учеников Рубинштейна. Для них возникновение проблемной ситуации означает, что в ходе деятельности человек столкнулся с чем-то неизвестным, непонятным, возбуждающим любознательность. Затем возникшая проблемная ситуация переходит в осознаваемую субъектом задачу. Возникновение задачи означает, что ему уже удалось хотя бы предварительно и приблизительно расчленить данное, известное и неизвестное, искомое. Проявляется такое расчленение в словесной формулировке задачи.
В частности, теория проблемных ситуаций в отечественной психологии мышления успешно разрабатывалась Матюшкиным [80].С его точки зрения, психологическая структура проблемной ситуации включает: а) познавательную потребность, побуждающую человека к интеллектуальной деятельности; б) неизвестное достигаемое знание или способ действия (т. е. предмет потребности); в) интеллектуальные возможности человека, включающие его творческие способности и прошлый опыт, которые как бы определяют диапазон возникновения познавательной потребности. Если для выполнения задания достаточно усвоенных знаний, то проблемная ситуация не возникает. Она не возникает и в том случае, если наличные знания не позволяют человеку понять поставленное перед ним интеллектуальное задание. Матюшкин предложил трехмерную модель проблемных ситуаций, основываясь на таких параметрах, как “степень трудности”, “этапы становления действия”, “структурные компоненты действия”. В качестве примера можно привести две проблемные ситуации, различающиеся по своей структуре. В первом случае для выполнения задания необходимо найти в проблемной ситуации новый способ достижения известной цели, а во втором—раскрыть новую закономерность, отношение, которые необходимы для объяснения определенного явления или для доказательства истинности некоторого утверждения.