Граф пожал плечами.
- Разве лошади стали хуже от этого?
- Если ваше сиятельство довольны, - сказал Бертуччо, - то все хорошо. Куда прикажете ехать?
- На улицу Шоссе д'Ант, к барону Данглару.
- Да, вот что, Бертуччо, - добавил граф. - Мне нужен участ на морс- ком берегу, скажем в Нормандии, между Гавром и Булонью. Я, как видите, не стесню вас в выборе. Необходимо, чтобы на том участке, который вы приобретете, была маленькая гавань, бухточка или залив, гдеы мог сто- ять мой корвет; его осадка всего пятнадцать футов. Судно должно быть го- тово выйти в море в любое время дня и ночи. Вы наведете справки у всех нотариусов относительно участка, отвечающего этим условиям; когда вы со- берете сведения, вы отправитесь посмотреть и, если одобрите, купите на свое имя. Корвет, вероятно, уже на пути в Фекан?
- В тот самый вечер, когда мы покидали Марсель, я видел, как он вышел в море.
- А яхта?
- Яхте отдан приказ стоятв Мартиге.
- Хорошо! Вы время от времени будете сноситься с обоим капитанами, чтобы они не засыпали.
- А как с пароходом?
- Который стоит в Шалопе?
- Да.
- Те же распоряжения, что и относительно обоих парусников.
- Слушаю.
- Как только вы купите участок, позаботьтесь, чтобы на северной доро- ге и на южной бы приготовлены подставы через каждые десять лье.
- Ваше сиятельство может на меня положиться.
Граф кивнул, вскочил в карету, великолепныеони рванулись и остано- вились только у дома банкира.
Данглар председательствовал на заседании железнодорожной комиссии, когда ему доложили о визите графа Монте-Кристо. Впрочем, заседание уже подходило к концу.
При имени графа Данглар поднялся с меа.
- Господа, - сказал он, обращаясь к своим коллегам, из которых иные были почтенные члены Верхней или Нижней палаты, - простите, что япри- нужден вас покинуть; но представьте, фирма Томсон и Френч в Рименапра- вила ко мне некоего графа Монте-Кристо, открыв ему неограниченный кре- дит. Такой нелепой шутки еще никогда не позволяли себе мои корреспонден- ты. Разумеется, меня обуо любопытство; сегодня утром я заезжал к этому квазиграфу. Будь он наоящим графом, вы сами понимаете, он не был бы так богат. Они не соизволили меня принять. Что вы на это скажете? Ведь только высочайшие особы или хорошенькие женщины обращаются с людьми так, как этот господин Монте-Кристо! Впрочем, доего на Елисейских Полях в самом деле принадлежит ему и, кажется, очень недурен. Но неограниченный кредит, - продолжал Данглар, улыбаясь своей гнусной улыбкой, - сильно повышает требования того банкира, у которого он открыт. Так что мне не терпится посмотреть на этого господина. По-видимому, меня мистифицируют. Но они там не знают, с кеммеют дело; еще посмотрим, кто посмеется пос- ледним.
Произнеся эти слова с такой выразительностью, что даже ноздри его раздулись, господин барон покинул своих гостей и перешел в белую с золо- том гостиную, славившуюся на все Шоссе д'Антен. Туда-то он и приказал провести посетителя, чтобы сразу же поразить его.
Граф стоял, рассматривая копии с полотен Альбани и Фаторе, проданные банкиру за оригиналы, но и будучи только копиями, они никак не пходили к аляповатым золотым завитушкам, украшавшим потолок.
Услышав шаги Данглара, граф обернулся.
Данглар слегка кивнул и жестом пригласил графа сесть в кресло золоче- ного дерева, обитое белым атласом, затканным золотом. Граф сел.
- Я имею честь разговаривать с господином де МонтеКристо?
- А я, - отвечал граф, - с господином бароном Дангларом, кавалером Почетного легио, членом Палаты депутатов?
Монте-Кристо повторял все титулы, которые он прочитал на визитной карточке барона.
Данглар понял насмешку и закусил губу.
- Прошу извинить меня, - сказал он, - если я не назвал вас сразу тем титулом, под каким мне доложили о вас; но, как вы знаете, мы живем при демократическом правительстве, и я являюсь представителем народных инте- ресов.
- Так что, сохранив привычку называть себя бароном, - отвечал Мон- те-Кристо, - вы отвыкли именовать других графами.
- О, я и сам к этому равнодушен, - небрежно отвечал Данглар, - мне дали титул барона и сделали каваром Почетного легиона во внимание к некоторым моим заслугам, но...
- Но вы отказались своих титулов, как некогда Монморанси и Лафа- йет? Пример, достойный подражания.
- Не совсем, конечно, - возразил смущенный Данглар, - вы понимаете, из-за слуг...
- Да, ваши слуги называют вас "ваша милость"; для журналистов вы - милостивый государь, а для ваших избирателей - гражданин. Эти оттенки очень в ходу при конституционном строе. Я прекрасно вас понимаю.
Данглар поджал губы; он убедился, что на этой почве Монте-Кристо сильнее, и решил вернуться в более привычную область.
- Граф, - сказал он с поклоном, - я получил уведомление от банкирско- го дома Томсон Френч.
- Очень приятно, барон. Разрешите мне титуловать вас так, как титулу- ют вас ваши слуги; это дурная привычка, усвоенная в странах, где еще су- ществуют бароны именно потому, что там не делают новых. Итак, повторяю, мне это очень приятно, - это меня избавляет от необходимости представ- ляться самому, что всегда довольно неудобно. Стало быть, вы получили уведомление?
- Да, - сказал Данглар, - но должен признаться, что я не вполне уяс- нил себе его смысл.
- Да что вы!
И я даже имел честь заезжать к вам, чтобы попросить у вас некоторых разъясней.
- Пожалуйста, я вас слушаю.
- Уведомление, - сказал Данглар, - кажется, при мне, - он пошарил в кармане, - да, вот оно; это уведомление открает графу Монте-Кристо не- ограниченный кредит в моем банке.
- В чем же дело, барон? Что тут для вас неясно?
- Ничего; только слово "неограниченный"...
- Разве это неприльно выражено? Вы понимаете, это пишут англича- не...
- Нет, пет, в отношении грамматики все правильно, но в отношении бух- галтерии дело не так просто.
- Разве банкирский дом Томсон и Френч, по вашему мнению, не совсем надежен, баро - спросил насколько мог наивнее Монте-Кристо. - Черт возьми, это было бы весьма неприятно, у меня там лежат кое-какие деги.
- Нет, он вполне надежен, - отвечал Данглар почти насмешливо, - по самый смысл слова "неограниченный", в приложении к финансам, настолько туманен...
- Что не имеет границ, да? - сказал Монте-Кристо.
- Я именно это и хотел сказать. Все неясное возбуждает сомнения, а в сомнении, говорит мудрец, воздержись.
- Из чего следует, - продолжал Монте-Кристо, - что если банкирский дом Томсон и Френч поступаелегкомысленно, то фирма Данглар не склонна следовать его примеру.
То есть?
- Да очень просто; господа Томсоп и Френч не связаны размером суммы; а для господина Данглара существует предел; он человек мудрый, ка он только что сказал.
- Господин граф, - гордо отвечал банкир, - никто моей кассы еще не считал.
- В таком случае, - холодно возразил Монте-Кристо, - по-видимому, я буду первый, кому это предстоит сделать.
- Почему вы так думаете?
- Потому ч разъяснения, которых вы от меня требуете, очень похожи на колебания.
Данглар нахмурился; уже второй раз этот человек побивал его, и теперь уже на такой почве, где он считал себя дома. Его насмешливая учтивость была деланной и граничила с полной своей противоположностью, то есть с дерзостью. Монте-Кристо, напротив, улыбался самым приветливым образом и по желанию принимал наивный вид, дававший ему немалые преимущества.
- Словом, сударь, - сказал Данглар, помолчав, - я хотел бы, чтобы вы меня поняли, и прошу вас назначить ту сумму, которую вы желали бы от ме- ня получить.
- Но, сударь, - сказал Монте-Кристо, решивший в этом споре не усту- пать ни пяди, - если я прос о неограниченном кредите, то это именно потому, что я не могу зна заранее, какие суммы мне могут понадобиться.
Банкиру показалось, что наступила минута его торжества; с высокомер- ной улыбкой он откинулсв кресле.
- Говорите смело, - сказал он, - вы сможете убедиться, ч наличность фирмы Данглар, хоть и ограниченная, способна удовлетворитсамые высокие требования, и если бы даже вы спросили миллион...
- Простите? - сказал Монте-Кристо.
- Я говорю миллион, - повторил Данглас глупейшим апломбом.
- А на что мне миллион? - сказал граф. - Боже милостивый! Если бы мне нужен был только миллион, то я из-за такого пустяка не стал бы и гово- рить о кредите. Миллион! Да у меня с собой всег есть миллион в бумаж- нике или в дорожном несессере.
Монте-Криствынул из маленькой книжечки, где лежали его визитные карточки, две облигации казначейства на предъявителя, по пятьсот тысяч франков каждая.
Такого человека, как Данглар, надо было именно хватить обухом по го- лове, а не уколоть. Удар обухом возымел ое действие: банкир покачнулся и почувствовал головокружение; он уставился на Монте-Кристо бессмыслен- ным взглядом, и зрачки его дико расширились.
- Послушайте, - скал Монте-Кристо, - признайтесь, что вы просто не доверяете банкирскомдому Томсон и Френч. Ну что же, я предвидел это, и хоть и мало смыслю в делах, но все же принял некоторые меры предосторож- ности; вот тут ещева таких же уведомления, как то, которое адресовано вам; одно от венского банкирского дома Арштейн и Эсколес к барону Рот- шильду, а другоет лондонского банкирского дома Беринг к господину Лаф- фит. Вам стоит только сказать слово, и я избавлю вас от всяких забот, обратившись в один из этих банков.
Это решило исход: Данглар был побежден. Он с заметным трепетом раз- вернул венское и лондонское уведомление, брезгливо протянутые ему гра- фом, и проверил подлинность подписей с тщательностью, которая могла бы показаться Монте-Кристо оскорбительной, если бы он не отнес ее за счет растерянности банкира.
- Да, эти три подписи стоят многих миллион, - сказал Данглар, вста- вая, словно желая почтить могущество золота, олицетворенное в сидящем перед ним человеке. - Три неограниченных кредита. Простите, граф, но и перестав сомневаться, можно все-таки остаться изумленным.
- О, ваш банкирский дом ничем не удивишь, - сказал со всей возможной учтивостью Монте-Кристо. - Так, значит, вы могли бы прислать мне некото- рую сумму денег?