Смекни!
smekni.com

Граф Монте-Кристо 2 (стр. 217 из 245)

Я вам говорю, что это уже четвертая жертва за четыре месяца!

Я вам говорю, что четыре дня тому назад уже пытались отрави Вален- тину, но это не удалось, благодаря предосторожности господина Нуартье!

Я вам говорю, что дозу удвоили или переменили яд, и на этотаз зло- деяние удалось!

Я вам говорю, что вы это знаете так же хошо, как и я, потому что господин д'Авриньи вас об этом предупредил и как врач и как друг.

- Вы бредите, сударь, - сказал Вильфор, тщетно пытаясь освободиться от захлестнувшей его петли.

- Я брежу? - воскликнул Моррель. - В таком случае обращаюсь к само- му господину д'Авриньи. Спросите у него, сударь, помнит ли он слова, произнесенные им в вашем саду, перед этим домом в вечер смерти госпожи де Сен-Меран; тогда вы оба, думая, что вы одни, говорили об этой траги- ческой смерти; вы ссылаетесь на судьбу, вы несправедливо обвиняете бога, но судьба и бог участвовали в этой смерти только тем, что создали убийцу Валентины!

Вильфор и д'Авриньи переглянулись.

- Да, д припомните, - сказал Моррель, - вы думали, что эти слова были сказаны в тишине и одиночестве, затерялись во мраке, но они достиг- ли моих ей.

Конечно, после этого вечера, видя преступную снисходительность госпо- дина де Вильфор к своим близким, я джен был все раскрыть властям. Я не был бы тогда одним из виновников твоей смерти, Валенна, любимая! Но виновник превратится в мстителя; это четвертое убийство очевидно для всякого, и если отец твой покинет тебя, Валентина, клянусь тебе, я сам буду преследовать убийцу!

И словно природа сжалилась, наконец, д этим сильным человеком, го- товым сломиться под натиском собственной силы, - последние слова Морреля замерли в его гортани, из груди его вырвалось рыдание, непокорные слезы хлынули из глаз, он покачнулся и с плачем вновь упал на колени у кровати Валентины.

Тогда настала очередь д'риньи.

- Я разделяю чувства господина Морреля и тоже требую правосудия, - сказал он громко. - У меня сердце разрывается от мысли, что моя малодуш- ная снисходительность поощрила убийцу!

- Боже мой! - еле слышно прошептал Вильфор.

Моррель поднял голову и, читая в глазах старика, горящих нечеловечес- ким пламенем, сказал:

- Смотрите, господин Нуартье хочет говорить.

- Да, - показал Нуартье, с выражением особенно усным, потому что все способности этого несчастного, беспомощного старика были сосредото- чены в его взгляде.

- Вы знаете убийцу? - спросил Моррель.

- Да, - ответил Нуартье.

- И вы нам укажете его? - воскликнул Максимилиан, - Мы слушаем! Гос- подин д'Авриньи, слушайте!

Глаза Нуартье улыбнулись несчастному Моррелю грустно и нежно, одной из тех улыбок, которые так часто радовали Валентину.

Затем, как бы приковав глаза собеседника к своим, он перевел взгляд на дверь.

- Вы хотите, чтобы я вышел? - горестно воскликнул Моррель.

- Да, - показал Нуартье.

- Пожалейте меня!

Глаза старика оставались неумолимо устремленными на дверь.

- Но потом мне можно будет вернуться? - спросил Максимилиан.

- Да.

- Я должен выйти один?

- Нет.

- Кого же яолжен увести? Господина де Вильфор?

- Нет.

- Доктора?

- Да.

- Вы хотите остаться один сосподином де Вильфор?

- Да.

- А он поймет вас?

- Да.

- Будьте спокойны, - сказал Вильфор, радуясь, что следствие будет вестись с глазу на глаз, - я отлично понимаю отца.

Хотя он говорил это с почти радостным выражением, зубы его громко стучали.

Д'Авриньи взял Максимилиана под руку и увел его в соседнюю комнату.

Тогда во всем доме царилось молчание, более глубокое, чем молчание смерти.

Наконец через четверть часа послышались нетвердые шаги, и Вильфор по- явился на пороге гостиной, где находились д'Авриньи и Моррель, один, - погруженный в задумчивость, другой - задыхающийся от горя.

- Идемте, - сказал Вильфор.

И он подвел их к Нуартье.

Моррель внимательно посмотрел на Вильфора.

Лицо королевского прокурора было мертвенно бледно; багровые пятна выступили у него на лбу; его пальцы судорожно теребили перо, ломая его на мелкие куски.

- Господа, - сдавленным голосом сказал он д'Авриньи и Моррелю, - дай- те мне честное слово, что эта ужасная тайна останется погребенной в на-их сердцах!

У тех вырвалось невольное движение.

- Умоляю вас!.. - продолжал Вильфор.

- А что же виновник!.. - сзал Моррель. - Убийца!.. Отравитель!..

- Будьте спокойны, сударь, правосудие совершится, - сказал Вильфор. - Мой отец открыл мне имя виновного; мой отец жаждет мщения, как и вы; но он, как и я, заклинает вас хранить преступление в тайне. Правда, отец?

- Да, - твердо показал Нуартье.

Моррель невольно отшатнулся с жестом ужаса и доверия.

- Сударь, - воскликнул Вильфор, удерживая Морреля за руку, - вы знае- те, мой отец непреклонный человек, и если он обращается к вам с такой просьбой, значит, он верит, что Валентина будет страшно отомщена. Прав- да, отец?

арик сделал знак, что да.

Вильфор продолжал:

- Он меня знает, а я дал ему слово. Можете быть спокойны, господа; я прошу у вас три дня, это меньше, чем у вас попросил бы суд; и через три дня мщение, которое постигнет убийцу моей дочери, заставит содрогнуться самое бесчувственное сердце. Правда, отец?

При этих словах он скрипнул зубами и потряс мертвую руку старика.

- Обещание будет исполнено, господин Нуартье? - спросил Моррель; д'Авриньи взглядом спросил о том же.

- Да! - показал Нуартье с мрачной радостью в глазах.

- Так поклянитесь, господа, - сказал Вильфор, соединяя руки д'Авриньи и Морреля, - поклянитесь, что вы пощадите честь моего дома и предостави- те мщение мне.

Д'Авриньи отвернулся и неохотно прошептал "да", но Моррель вырвал ру- ку из рук Вильфора, бросился к постели, прижался губами к холодным губам Валтины и выбежал вон с протяжным стоном отчаяния.

Как мы уже сказали, все слуги исчезли.

Поэтому Вильфору пришлось просить д'Авриньи взять на себя все те мно- гочисленные и сложные хлопоты, которые влечет за собой смерть в наших больших городах, особенно смерть при таких подозрительных обстоя- тельствах.

Что касается Нуартье, то было страшно смотреть на это недвижимое го- ре, это окаменелое отчаяние, эти беззвучные слезы.

Вильфор заперся в своем кабинете; д'Авриньи пошел за городским вра- чом, обязанность которого - свидетельствовать смерть и которого вырази- тельно именуют "доктором мертвых".

Нуартье не зател расставаться с внучкой.

Через полчаса д'Авриньи вернулся со своим собратом; дверь с улицы бы- ла заперта, и, так как привратник исчез вместе с остальными слугами, Вильфор сам пошел отворить.

Но у комнаты Валентины он остановился; у него не было сил снова войти туда.

Оба ктора вошли одни.

Нуартье сидел у кровати, бледный, как сама покойница, недвижимый и безмолвный, как она.

Доктор мертвых подел к постели с равнодушием человека, который пол- жизни проводит с трупами, откинул с лица девушки простыню и приоткрыл ей губы.

- Да, - сказал д'Авриньи со вздохом, - бедная девушка мертва, сомне- ний нет.

- Да, - коротко ответил доктор мертвых, снова закрывая простыней лицо Валентины.

Нуартье глухо захрипел.

Д'Авриньи обернулся; глаза старика сверкали.

Д'Авриньи понял, что он хочет видеть свою внучку; он подошел к крова- ти, и, пока второй врач полоскал в хлористой воде пальцы, которые косну- лись губ умершей, он открыл это спокойное и бледное лицо, похожее на ли- цо спящего ангела.

Слезы, выступившие на глах Нуартье, сказали Д'Авриньи, как глубоко благодарен ему несчастный старик.

Доктор мертвых написал свидетельство тут же в комнате Валентины, на краю стола, и, совершив эту последнюю формальность, вышел, провожаемый Д'Авриньи.

Вильфор услышал, как они спускались с лестницы, и вышел из своего ка- бинета.

Сказав несколько слов благодарности доктору, он обратился к Д'Ав- риньи.

- Теперь нужен священник, - сказал он.

- Есть какой-нибудь священник, которого вы хотели бы пригласить? - спросил Д'Авриньи.

- Нет, - отвечал Вильфор, - обратитесь к ближайшему.

- Ближайший, - сказал городской врач, - это итальянский аббат, посе- лившийся в доме рядом с вами. Хотите, проходя мимо, я его попрошу?

- Будьте добры, Д'Авриньи, - сказал Вильфор, - пойдите с госпином доктором. Вот ключ, чтобы вы могли входить и выходить, когда вам нужно. Приведите священника и устройте его в комнате моей бедной девочки.

- Вы хотите с ним поговорить?

- Я хочу побыть один. Вы меня простите, правда? Священк должен по- нимать все страдания, тем более страдания отца.

Вильфор вручил д'Авриньи ключ, поклонился еще раз городскому врачу и, вернувшись к себе в кабинет, принялся за работу.

Есть люди, для которых работа служит лекарством от всех зол.

Выйдя на улицу, оба врача заметили человека в черной сутане, стоящего на пороге соседнего дома.

- Вот тот, о.ком я вам говорил, - сказал доктор мертвых.

Д'Авриньи подошел к священнику:

- Сударь, не согласитесь ли вы оказать услугу несчастному отцу, поте- рявшему толькчто дочь, королевскому прокурору де Вильфор?

- Да, сударь, - отвечал священник с сильным итальянским акцентом, - я знаю, смерть поселилась в его доме.

- Тогда мне незачем говорить вам, какого рода помощи он от вас ожида- ет.

- Я шел предложить свои услуги, сударь, - сказал священник, - наше назначение - идти навстречу нашиобязанностям.

- Это молодая девушка.

- Да, знаю; мне сказали слуги, я видел, как они бежали из дома. Я уз- нал, что ее имя Валентина, и я уже молился за нее.

- Благодарю с, - сказал Д'Авриньи, - и раз вы уже приступили к ва- шему святому служению, благоволите его продолжить. Будьте возле усопшей, и вам скажет спасибо безутешная семья.

- Иду, сударь, - отвечал аббат, - и смею скать, что не будет молит- вы горячей, чем моя.

Д'Авриньи взял аббата за руку и, не встретив Вильфора, затворившегося у себя в кабинете, проводил его к покойнице, которую должны были облечь в саван только ночью.

Когда они входили в комнату, глаза Нутье встретились с глазами аб- бата; вероятно, Нуартье увидел в них что-то необычайное, потому что взгляд его больше не отрывался от лицавященника.