- Что же это за рыбы? - спросил Данглар.
- Вот Шато-Рено жил в России, он скажет вам, как называется одна из х, - отвечал Монте-Кристо, - а майор Кавальканти, итальянец, назовет другую.
- Это, - сказал Шато-Рено, - по-моему, стерлядь.
- Совершенно верно.
- А это, - сказал Кавальканти, - если не ошибаюсь, минога.
- Вот именно. А теперь, барон, спросите, где ловятся эти рыбы.
- Стерди ловятся только в Волге, - ответил ШатоРено.
- Я не слышал, - сказал Кавальканти, - чтобы гденибудь, кроме озера Фузаро, водились миноги таких размеров.
- Так оно и есть; одна прибыла с Волги, а другая с озера Фузаро.
- Не может быть! - воскликнули все гости в один голос.
- Вот это и доставляет мне удовольствие, - сказал Монте-Кристо. - Я, как Нерон, - cupitor impossibilium; [49] ведь вы тоже испытываете удо- вольствие; эти рыбы, которые на самом деле, может быть, и хуже, чем окунь или лосось, покажутся вам сейчас восхитительными- и все потому, что вам казалось невозможным их достать, а между тем - вот они.
- Но каким образом удалось доставить этих рыб в Париж?
- Нет ничего проще. Их привезли в больших бочках, из которых одна вы-ожена речными травами и камышом, а другая - тростником и озерными ра тениями; их поместили в специально устроенные фургоны; стерлядь прожила так двенадцать дней, а минога восемь, и обе они были живехоньки, кда попали в руки моего повара, который уморил одну в молоке, а другую ви- не. Вы не верите, Данглар?
- Во всяком случае позволяю себе сневаться, - отвечал Данглар со своей натянутой улыбкой.
- Батистен, - сказал Монте-Кристо, - велите принести сюда вторую стерлядь и вторую миногу, знаете, те, что прибыли в других бочках и еще живы.
Данглар вытаращил глаза; все общество зааплодировало.
Четверо слуг внесли две бочки, выленные водорослями; в каждой из них трепетала рыба, подобная той, которая была подана к столу.
- Но зачем же по две каждого сорта? - спросил Данглар.
- Потому что одна из них могла заснуть, - просто ответил Монте-Крис- то.
- Вы в самом деле изумительный человек! - сказал Данглар. - Что бы там ни говорили философы, хорошо быть богатым.
- А главное - изобретательным, - добавила г-жа Данглар.
- Это изобретение не мое, баронесса; оно было в ходу у римлян. Плиний сообщает, что из Остии в Рим, при помощи нескольких смен рабов, которые несли их на головах, пересылались рыбы из породы тех, которых он называ- ет mulus; судя по его описанию, это дорада. Получить ее живой считалось роскошью еще и потому, что зрелище ее смерти было очень зимательно; засыпая, она несколько раз меняла свой цвет и, подобно испаряющейся ра- дуге, проходила сквозь все оттенки спектра, после чего ее отправляли на кухню. Эта агония входила в число ее достоинств. Если ее не видели жи- вой, ею пренебрегали мертвой.
- Да, - сказал Дебрэ, но от Остии до Рима не больше восьми лье.
- Это верно, - отвечал Монте-Крист - по разве заслуга родиться че- рез тысячу восемьсот лет после Лукулла, если не умеешь его превзойти?
Оба Кавальканти смотрели во все глаза, но благоразумно молчали.
- Это все очень интересно, - сказал Шато-Рено, - но что меня восхища- ет больше всего, так это быстрота, с которой исполняются ваши приказа- ния. Ведь правда, граф, что вы купили этот дом всего пять или шесть дней тому назад?
- Да, не больше, - сказал Монте-Кристо - И я убежден, что за эту неделю он совершенно преобразился; ведь, если я не ошибаюсь, у него был другой вход, и двор был мощеный и пустой, а сейчас это великолепная лужайка, обсаженная деревьями, которым на вид сто лет.
- Что поделаешь, я люблю зелень и тень, - сказал Монте-Кристо.
- В сам деле, - сказала г-жа де Вильфор, - прежде въезд был через ворота, выходившие на дорогу, и в день моего чудесного спасения, я пом- ню, вы ввели меня в дом прямо с улицы.
- Да, сударыня, - сказал Монте-Кристо, - но потом я предпочел иметь вход, позволяющий мне сквозь ограду видеть Булонский лес.
- В четыре дня, - сказал Моррель. - Это чудо!
- Действительно, - сказал Шато-Рено, - сделать из старого дома совер- шенно новый - это похоже на чудо. Это был очень старый дом, и даже очень унылый. Я помню, моя мать поручила мне осмотреть его, когда маркиз де Сен-Меран решил его продать, года два или три тому наза
- Маркиз де Сен-Меран? - сказала г-жа де Вильфор. - Так этот дом раньше принадлежал маркизу де СенМеран?
- По-видимому, да, - ответил Монте-Кристо.
- Как по-видимому? Вы не знаете, у кого вы купили этот дом?
- Признаться, нет; всеми этими подробностями занимается мой управляю- щий.
- Правда, он уже лет десять былнеобитаем, - сказал Шато-Рено. - Грустно было видеть его закрытыетавни, запертые двери и заросший тра- вою двор. Право, если бы он не принадлежал тестю королевского прокурора, его можно было бы принять за пклятый дом, в котором когда-то соверши- лось великое преступление.
Вилор, который до сих пор не дотрагивался ни до одного из стоявших перед ним бокалов необыкнонного вина, взял первый попавшийся и залпом осушил его.
Монте-Кристо минуту молчал; затем, среди безмолвия, последовавшего за словами Шато-Рено, он сказал:
- Странно, барон, но та же самая мысль мелькнула и у меня, когда я вел сюда в первый раз: этот дом показался мне зловещим, и я ни за что не кил бы его, если бы мой управляющий уже не сделал это за меня. Ве- роятно, этот мошенник получил некоторую мзду от нотариуса.
- Весьма возможно, - пробормотал Вильфор, пытаясь улыбнуться - но, поверьте, в этом подкупе я не повинен. Маркиз де Сен-Меран желал, чтобытот дом, составлявший часть приданого его внучки, был продан, потому что, если бы он еще три-четыре года простоял необитаемым, он оконча- тельно разрушился бы.
На этот раз побледнел Моррель.
- Особенно одна комната, - продолжал Монте-Кристо, - на вид самая обыкновенн, комната как комната, обитая красным штофом, не знаю поче- му, показалась е донельзя трагической.
- Почему это? - спросил Дебрэ. - Почему трической?
- Разве можно дать себе отчет в инстинктивном чувстве? - сказал Мон- те-Кристо. - Разве не бывает мест, где на вас веет печалью? Почему? - не знаешь сам; благодаря сцеплению воспоминаний, прихоти мысли, переносящей нас в другие времена, в другие места, быть может не имеющие ничего обще- го с временем и местом, где мы находимся... И эта комната удивительно напомнила мне комнату маркизы де Гапж [50] или Дездемоны. Но мы кончили едать, - если хотите, я покажу вам ее, прежде чем мы перейдем в сад пить кофе: после обеда - зрелище.
Монте-Кристо вопросительно посмотрел на своих гостей; г-жа дВильфор встала, Монте-Кристо сделал то же самое, и все последовали их примеру.
Вильфор и г-жа Данглар остались минуту сидеть, словно прикованные к месту; они смотрели друг на друга безмолвно, похолодеот ужаса.
- Вы слышали? - сказала г-жа Данглар.
- Надо идти, - ответил Вильфор, вставая и подавая ей руку.
Гости, подстрекаемые любопытств, уже разбрелись по всему дому, так как предполагали, что осмотр не раничится одной только комнатой и что заодно можно будет увидеть и остальные части этих развалин, из которых Монте-Кристо слал дворец. Поэтому все поспешили в открытые настежь двери. Монте-Кристо подождал двух отставших; потом, когда они в свою очередь вышли из столовой, он замкнул шествие, улыбаясь так, что, если бы гости поняли значение его улыбки, она привела бы их в гораздо больший ужас, чем та комната, ку они шли.
Действительно, начали с осмотра всего помещения: жилых кнат, убран- ных по-восточному, где диваны и подушки заменяли кровати, а трубки и оружие - меблировку; гостиных, увешанных лучшими картинами старых масте- ров; будуаро обитых китайскими тканями изумительной работы, прихотли- вых оттенков и фантастических рисунков; наконец, достигли пресловутой комнаты.
В нене было ничего особенного, если не считать того, что, несмотря на сумерки, она не была освещена и что все в ней было ветхое, тогда как остальные комнаты были заново отделаны.
- Да, здесь в самом деле жутко! - воскликнула г-жа де Вильфор.
Госпожа Данглар пыталась что-то пробормотать, но ее слов никто не расслышал.
Гости обменялись кое-какими замечаниями, сводившимися к тому, что в красной комнате действительно есть что-то зловещее.
- Не правда ли? - сказал Монте-Кристо. - Взгляните только, как стран- но стоит эта кровать, какие мрачные, кровавые обои! А эти два портрета пастелью, потускневшие от сырости! Разве ване кажется, что их бескров- ные губы и испуганные глаза говорят: "Мы дели!"
Вильфор стал мертвенно бледен, г-жа Данглар в изнеможении опустилась на кушетку возле камина.
- Эрмина, - сказала, улыбаясь, г-жа де Вильфор, - как это у вас хва- тает духу сидеть на кушетке, на котор, быть может, и совершилось прес- тупление?
Госпожа Данглар поспешно поднялась.
- И это не все, - сказал Монте-Кристо.
- А что же еще- спросил Дебрэ, от которого не ускользнуло волнение г-жи Данглар.
- Да, что еще? - спросил Данглар. - Признаюсь, пока я не вижу ничего особенного; а вы, господин Кавальканти?
- Ну, - сказал тот, у нас в Пизе имеется башня Уголино, в Ферраре - темница Тассо, а в Рини - комната Франчески и Паоло.