Он в самом деле увидел, что на горе имелась небольшая покатость, по которой камень мог сползти. Другой обломок скалы, поменьше, послужил емуодпоркой и остановил его. Кругом него были навалены мелкие камни и бу- лыжники, и вся эта кладка засыпана плодоносной землей, которая порос травами, покрылась мхом, вскормила миртовые и мастиковые побеги, и е- перь огромный камень был неотделим от скалы.
Дантес бережно разрыл землю и разгадал, или решил, что разгадал, весь этот хитроумный маневр.
Тогда он начал разбивать "коркой эту промежуточную стену, укрепленную временем.
После десяти минут работы стена подалась, и в ней поилось отверс- тие, в которое можно было просунуть руку.
Дантес полил самое толстое оливковое дерево, какое только мог най- ти, обрубил ветви, просунул его в отверстие и стал действовать им, как рычагом.
Но камень был так тяжел и так прочно подперт нижним камнем, что ни один человек, обладай он даже геркулесовой силой, не мог бы сдвинуть его с места.
Тогда Дантес решил, что прежде всего нужно удалить подпорку.
Но как?
В замешательстве он рассеянно поглядел по сторонам, и вдруг о взор упал на бараний рог с порохом, оставленный ему Джакопо.
Он улыбнулся: адское изобретение выручит его.
С помощью кирки Дантес вырыл между верхним камнем и нижним ход для мины, как делают землекопы, когда хотят избежать долгой и тяжелой рабо- ты; наполнил этот ход порохом, разорвал свой платок и с помощью селитры сделал из него фитиль.
Потом он запалил фитиль и отошел в сторону.
Взрыв не заставил себя ждать. Верхний камень был мгновенно приподнят неизмеримой силой пороха, нижний разлетелся на куски. Из маленького от- верстия, проделанного Дантесом, хлынули целые полчища трепещущих насек мых, и огромный уж, страж этого таинственного прохода, развернул свои голубоватые кольца и исчез.
Дантес приблизился; верхний камень, оставшись без опоры, висел над пропастью. Неустрашимый искатель обошел его кругом, выбрал самое шаткое место и, подобно Сизифу, изо всех сил налег на рычаг.
Камень, уже поколебленный сотрясени, качнулся; Дантес удвоил уси- лия; он походил на титана, вырывающего утес, чтобы сразиться с повелите- лем богов. Наконец, камень подался, покатился, подпрыгнул, устремился вниз и исчез ворской пучине.
Под ним оказалась круглая площадка, посредине котор виднелось же- лезное кольцо, укрепленное в квадратной плите.
Даес вскрикнул от радости и изумления - каким успехом увенчалась егоервая попытка!
Он хотел продолжать поиски, но ноги его так дрожали, сердце било так сильно, глаза застилал такой горячий туман, что он принужден былс- тановиться.
Однако эта задержка длилась единый миг. Эдмон продел рычаг в кольцо, с силою инул им, и плита поднялась; под ней открылось нечто вроде лестницы, круто спускавшейся во все сгущавшийся мрак темной пещеры.
Другой на его месте бросился бы туда, закричал бы от радости. Дантес побледнел и остановился в раздумье.
- Стой! - сказал он самому себе. - Надо быть мужчиной. Я привык к несчастьям, и разочарованине сломит меня; разве страдания ничему меня не научили? Сердце разбивается, когда, чрезмерно расширившись под теплым дуновением надежды, оно вдруг сжимается от холода действительсти! Фа- риа бредил: кардинал Спада ничего не зарывал в этой пещере, может быть даже никогда и не был здесь; а если и был, то Цезарь Борджиа, неустраши- мый авантюрист, неутомимый и мрачный разбойник, пришел вслед за ним, на- шел его след, направился по тем же зарубкам, что и я, как я, поднял этот камень и, спустившись прежде меня, ничего мне не оставил.
Он простоял с минуту неподвижно,стремив глаза на мрачное и глубокое отверстие.
- Да, да, такому приключению нашлось бы место в жизни этого царствен- ного разбойника, где перемешаны свет и тени, в сплетении необычайных со- бытий, составляющих пеструю ткань его судьбы. Это сказочное похождение было необходимым звеном в цепи его подвигов; да. Борджиа когда побывал здесь, с факелом в одной руке и мечом в другой, а в двадцати шагах, быть может у этой самой скалы, стояли два стража, мрачные и зловещие, зорко оглядывавшие землю, воздух и море, в то время как их властелин входил в пещеру, как собираюсь это сделать я, рассекая мрак своей грозной пламе- неющей рукой.
"Так; но что сделал Борджиа с этими стражами, которым он доверил свою тайну?" - спросил себя Дантес.
"То, что сделали с могильщиками Алариха, которых закопали вместе с погребенным", - отвечал он себе, улыбаясь.
"Но, если бы Борджиа здесь побывал, - продолжал Дантес, - он бы нашел сокровище и унес его; Борджиа - человек, сравнивавший Италию с артишоком и общипывавший ее листик за листиком, - Борджиа хорошо знал цену времени и не стал бы тратить его даром, водружая камень на прежнее место.
Итак, спустимся в пещеру".
И он вступил на лестницу, с недоверчивой улыбкой на устах, шепча пос- леднее слово человеческой мудрости: "Быть может!.."
Но вместо мка, который он ожидал здесь найти, вместо удушливого, спертого возха Дантес увидел мягкий, голубоватый сумрак; воздух и свет проникали не только в сделанное им отверстие, но и в незаметные извне расщелины утесов, и сквозь них видно было синее небо, зеленый узор дубо- вой листвы и колючие волокна ползучего терновника.
Пробыв несколько секунд в пещере, где воздух - не сой и не затхлый, а скорее теплый и благовонный, - был настолько же мяе наружного возду- ха, насколько голубоватый сумрак был мягче яркого лнца, Дантес, обла- давший способностью видеть в потемках, уже успел осмотреть самые отда- ленные углы; стены пещеры были из гранита, и его мелкие блестки сверка- ли, как алмазы.
- Увы! - сказал Эдмон улыбаясь. - Вот, вероятно, и все сокровища, ос- тавленные кардиналом, а добрый аббат, видя во сне сверкающие стены, пре- исполнился великих надежд.
Но Данс вспомнил слова завещания, которое он знал наизусть: "В са- мом отдаленном углу второго отверстия", - гласили они.
Он проник только в первую пещеру; на было найти вход во вторую.
Дантес оглянулся кругом. Вторая пещера могла только уходить в глубь острова. Он осмотрел каменные плиты и начал стучать в ту стену пещеры, в которой, по его мнению, должно было находиться отверстие, очевидно заде- ланное для большей предосторожности.
Несколько минут слышались гулкие удары кирки о гранит, настолько твердый, что лоб Дантеса покрылся испариной; наконец, неутомимому рудо- копу показалось, что в одном месте гранитная стена отвечает более глухим и низким звуком на его призывы; он вгляделся горящим взглядом в стену и чутьем узника понял то, чего не понял бы, может быть, никто другой: в этом месте должно быть отверстие.
Однако, чтобы не трудиться напрасно, Дантес, который нееньше Цезаря Борджиа дорожил временем, испытал киркой остальные стены пещеры, посту- чал в землю прикладом ружья, разрыл песок в подозрительных местах и, не обнаружив ничеговозвратился к стене, издававшей утешительный звук.
Он ударил снова, и с большей силой.
И вдруг, к своему удивлению, он заметил, что под ударами кирки от стены отделяется как бы штукатурка, вроде той, которую наносят под фрес- ки, и отваливается кусками, открывая беловатый и мягкий камень, подобный обыкновенному строительному камню. Отверстие в скале было заложено этим камнем, камень покрыт штукатуркой, а штукатурке приданы цвет и зерно гранита.
Тогда Дантес ударил острым кондом кирки, и она на дюйм вошла в стену.
Вот где надо было искать.
По странному свойству человеческой природы, чем больше доказательств находил Дантес, что Фиа не ошибся, тем сильнее его терзали сомнения, тем ближе он был к отчаянию. Это новое открытие, которое, казалось, должно было придатьму мужества, напротив того, отняло у него последние силы. Кирка скользнула по стене, едва не выпав из его рук, он положил ее на землю, вытер лоб и вышел из пещеры, говоря самому себе, что хочет взглянуть, неодсматривает ли кто-нибудь за ним, а на самом деле для того, чтобы подышать свежим воздухом; он чувствовал, что вот-вот упадет в обморок.
Остров был безлюден, и высоко стоящее солнце заливало его своими па- лящими лучами. Вдали рыбачьи лодки раскинули свои крылья над сапфир- но-синим морем.
Дантес с утра ничего не ел, но ему было не до еды; он подкрепился глотком рома и вернулся в пещеру.
Кирка, казавшаяся ему тай тяжелой, стала снова легкой; он поднял ее, как перышко, и бодро инялся за работу.
После нескольких ударов он заметил, что камни ним не скреплены меж- ду собой, а просто положены один на другой и покрыты штукатуркой, о ко- торой мы уже говорили. Воткнув в одну из расщелин конец кирки, Эдмон на- лег на рукоятку - и камень упал к его ногам!
После этого Дантесу осталось только вырачивать камни концом кирки, и все они, один за другим, упали рядом с первым.
Дантес давно уже мог бы войти в пробитое им отверстие, но он все еще медлил, чтобы отдалить уверенность и сохранить надежду.
Наконец, преодолев минуое колебание, Дантес перешел из первой пеще- ры во вторую.
Вторая пещера была ниже, темнее и мрачнее первой; воздух, проникавший туда через только что пробитое отверстие, был затхлый и промозглый, че- го, к удивлению Дантеса, не было в первой пещере.
Дантес подождал, пока наружный воздух несколько освежил эту мертвую атмосферу, и вошел.
Налево от входного отверстия был глубокий и темный угол.
Но мы уже говорили, что для Дантеса не существовало темноты.
Он осмотрел пещеру. Она была пуста, как и первая.
Клад, если только он существовал, был зарыт в этом темном углу.
Мучительная минута наступила. Фута два земли - вот все, что отделяло Дантеса от величайшего счастья или глубочайшего отчаяния.
Он подошел к углу и, как бы охваченный внезапной решимостью, смело начал раскапывать землю.
При пятом или шестом ударе кирка ударилась о железо.
Никогда похоронный звон, никогда тревожный набат не производили тако- го впечатления на тог кто их слышал.
Если бы Дантес ничего не нашел, он не побледнел бы так страшно.