- Слава гу! - воскликнул Шато-Рено. - Наконецто я слышу храброго человека, который честно и неприкрыто проповедует эгоизм. Прекрасно, браво, граф!
- По крайней мере,ткровенно, - сказал Моррель, - но я уверен, что граф не раскаивался, однажды изменив своим принципам, которые он сейчас так решительно высказал.
- В чем же я изменил им? спросил Монте-Кристо, который время от времени так внимательно взглядывал на Морреля, что бесстрашный молодой воин уже несколько раз опускал глаза под светлым и ясным взором графа.
- Но мне кажется, - возразил Моррель, - что, спасая господина де Мор- сер, вам совершенно незнакомого, вы служили и ближнему и обществу.
- Коего он является лучшим украшением, - торжественно заявил Бошан, залпом осушая бокал шампанского.
- Вы противоречите себе, граф, - воскликнул Альбер, - вы, самый ло- гичный человек, какого я знаю; и сейчас вам докажу, что вы далеко не эгоист, а напротив того - филантроп. Вы называете себя сыном Востока, говорите, что вы левантинец, малаец, индус, китаец, дикарь; ваше имя - Синдбад-Мореход, граф Монте-Кристо; и вот, едва вы попали в Париж, в вас сказывается основное достоинство, или основной недостаток, присущий нам, эксцентричным парижанам: вы приписываете себе не свойственные вам пороки и скрываете свои добродетели.
- Дорогой виконт, - возразил Монте-Кристо, - в моих овах или пос- тупках я не вижу ничего достойного такой похвалы. Вы были не жой для меня: я был знаком с вами, я уступил вам две комнаты, угощалас завтра- ком, предоставил вам один из моих экипажей, мы вместе люболись масками на Корсо и вместе смотрели из окна на Пьяцца-дель-Пополо на казнь, так сильно взволновавшую вас, что вам едва не сделалось дурно. И вот, я спрашиваю вас всех, мог ли я оставить моего гостя в руках этих ужасных разбойников, как вы их называете? Кроме того, как вам известно, когда я спасал вас, у меня была задн мысль, что вы окажете мне услугу и, когда я приеду во Францию, введете меня в парижский свет. Прежде вы могли ду- мать, что это просто мимолетное предположение, но теперь вы видите, что это чистейшая реальность, и вам придется покориться, чтобы не нарушить вашего слова.
- И я сдержу его, - сказал Морсер, - по боюсь, дорогой граф, что вы будете крайне разочарованы, - ведь вы привыкли к живописным местностям, необычайным приключениям, к фантастическим горизонтам. У нас нет ничего похожего на то, к чему вас приучила ваша богатая событиями жизнь. Мон- мартр - наш Чимборазо, Мопвалериен - паши Гималаи; Грепельская равнина - наша Великая Пустыня, да и тут роют артезианский колодец для караванов. У нас есть воры, и даженого, хоть и не так много, как говорят; но эти воры боятся самого мелкого сыща куда больше, чем самого знатною вельможи; словом, Франция - страна столь прозаическая, а Париж - город столь цивилизованный, что во всех наших восьмидесяти пяти департаментах (разумеется, я исключаю Корсику из числа французских провинций), - во всех наших департаментах вы не найдете даже небольшой гор на которой не было бы телеграфа и сколько-нибудь темной пещеры, в которую полицейс- кий комиссар не провел бы газ. Так что я могу оказать вам лишь одну ус- лугу, дорогой граф, и тут я весь в вашем распоряжении: ввести вас всюду, или лично, или через друзей. Впрочем, вам для этого никто не нужен: с вашим именем, с вашим богатством и вашим умом (Монте-Кристо поклонился с легкой иронической улыбкой) человек не нуждается в том, чтобы его предс- тавляли, и буд везде хорошо принят. В сущности я могу быть вам полезен только в одном. Если вам может пригодиться мое знакомство с парижской жизнью, кое-какой опыт в вопросах комфорта и знание магазинов, то я все- цело в вашем распоряжении, чтобы помочь вам прилично устроиться. Не смею предложить вам разделить со мной эту квартиру, как вы в Риме разделили со мной свою (хоть я и не проповедую эгоизмая все же эгоист до мозга костей): здесь, кроме меня самого, не помеилась бы и тень, разве что женская.
- Эта оговорка наводит на мысль о супружестве, - сказал граф. - В са- мом деле, в Риме вы мне намекали на нее брачные планы; должен ли я поздравить вас с наступающим счастьем?
- Это все еще только планы.
- И весьма неопределенные, - вставил Дебрэ.
- Нисколько, - сказал Морсер, - мой отец очень желает этого, и я на- деюсь скоро познакомить вас если не с моей женой, то с невестой: мадему- азель Эжени Данглар.
- Эжени Данглар! - подхватил Монте-Крист - Позвольте, ее отец - ба- рон Данглар?
- Да, - отвечал Морсер, - но барон новейшей формации.
- Не все ли равно, - возразил Монте-Кристо, - если он оказал такие услуги государству, что заслужил это отличие.
- Огромные, - сказал Бошан. - Хоть ои был в душе либерал, но в ты- сяча восемьсот двадцать девятом году проведля Карла Десятого заем в шесть миллионов; за это король сделал его бароном и кавалером Почетного легиона, так что он носит свою награду не в жилетнокармане, как можно было бы думать, но честь честью, в петличке фрака.
- Ах, Бошан, Бошан, - засмеялся Морсер, - приберегите это для "Корса- ра" и "Шаривари", но при мне пощадите моего будущего тестя.
Потом он обратился к Монте-Кристо:
- Вы сейчас произнесли его имя так, как будто вы знакомы с бароном.
- Я с ним не знаком, - небрежно сказал Монте-Кристо, - по, вероятно, скоро познакомлюсь, потому что мне в его банке открыт кредит банкирскими домами Ричард и Блаунт в Лондоне, Арштейн и Эскелес в Вене и Томсон и Фре в Риме.
Произнося два последних имени, граф искоса взглянул на Морреля.
Если чужестрац думал произвести на Максимилиана Морреля впечатле- ние, то он не ошибся. Максимилиан вздрогнул, как от электрического раз- ряда.
- Тоон и Френч? - сказал он. - Вы знаете этот банкирский дом, граф?
- Это мои банкиры в столице христианского мира, - спокойно ответил граф. - Я могу быть вам чем-нибудь полезен у них?
- Быть может, граф, вы могли бы помочь нам в розысках, оставшихся до сих пор бесплодными. Этот банкирский дом некогда оказал нашей фирме ог- ромную услугу, но почему-то всегда отрицал это.
- Я в вашем распоряжении, - ответил с поклоном Монте-Кристо.
- Однако, - заметил Морсер, - заговорив о господине Данглар, мы слиш- ком отвлеклись. Речь шла о том, чтобы подыскать графу Монте-Кристо при- личное помещение. Давайте подума, где поселиться новому гостю великого Парижа?
- В Сен-Жерменском предместье граф может найти недурной особняк с са- дом, - сказал Шато-Рено.
- Вы только и знаете что свое несносное Сен-Жерменское предместье, Шато-Рено, - сказал Дебрэ. - Не слушайте его, граф, и устройтесь на Шос- се д'Антен: это подлинный Париж.
- Бульвар Оперы, - заявил Бошан, - второй этаж, дом с балконом. Граф велит там положить подушки из серебряной парчи и, дымя чубуком или гло- тая свои пилюли, будет любоваться дефилирующей перед ним столицей.
А вам разве ничего не приходит в голову, Моррель, что вы ничего не предлагаете? - спросил ШатоРено.
- Нет, напротив, - сказал, улыбаясь, молодой человек, - у меня есть одна мысль, но я ждал, не соблазнится ли граф каким-нибудь из ваших блестящих предложений. А теперь я возьму на себя смелость предложить ему небольшую квартирку в прелестном помпадуровском особняке, который вот уже год снимает на улице Меле моя сестра.
- У вас есть сестра? - спросил граф.
- Да, граф, и прекрасная сестра.
- Замужем?
- Уже девятый год.
- И счастлива? - снова спросил граф.
- Так счастлива, как только вообще возможно, - отвечал Максимилиан, - она вышла замуж за человека, корого любила, за того, кто не покинул нас в нашем несчастье - за Эмманюеля Эрбо.
Монте-Кристо чуть заметно улыбнулся.
- Я живу у е, когда нахожусь в отпуску, - продолжал Максимилиан, - и готов служить вам, граф, вместе с моим зятем, если вам что-либо пона- добится.
- Одну минуту! - прервал Альбер, раньше чем Монте-Кристо успел отве- тить. - Подумайте, что вы делаете, Моррель. Вы хотите заточить путешест- венника, Синдбада-Морехода в семейную обстановку. Человека, который при- ехал смотреть Париж, вы хотите превратить в патриарха.
- Вовсе нет, - улыбнулся Моррель, - моей сестре двадцать пять лет, зятю - тридцать, они молоды, велы и счастливы. К тому же граф будет жить отдельно и встречаться с ними, только когда сам пожелает.
- Благодарю вас, благодарю, - сказал Монте-Кристо, - я буду рад поз- накомиться с вашей сестрой и зятем, если вам угодно оказать мне эту честь, по я не приму ни одного из всех ваших предложении просто потому, что помещение для меня уже готово.
- Как! - воскликнул Морсер. - Нжели вы будете жить в гостинице? Вам будет слишком неуютно!
- Разве я так плохо жил в Риме? - спросил МонтеКристо.
- Еще бы, в Риме вы истратили на обстановку ваших комнат пятьдесят тысяч пиастров; но не намерены же вы каждый раз идти на такие расходы.
- Меня не это остановило, - отвечал Монте-Кристо, - но я хочу иметь в Париже дом, свои собственный. Я послал вперед своего камердинера, и он, наверное, уже купил дом и велел обсвить.
- Так, значит, у вас есть камердинер, который знает Париж? -осклик- нул Бошан.
- Он, как и я, в первый раз во Франции; он черножий и к тому же не- мой, - отвечал Монте-Кристо.
- Так это Али? - воскликнул Альбер среди всеобщего удивления.
- Вот именно, Али, мой немой нубиец, которого вы, кажется, видели в Риме.
- Ну, конечно, - оечал Морсер, - я прекрасно его помню. Но как же вы поручили нубийцу купить дом в Париже и немому - его обставить? Нес- частный, наверное, все напутал.
- Напрасно вы так думаете; напротив, я уверен, что он всестроил по моему вкусу; а у меня, как вам известно, вкус довольно необычный. Он уже с неделю как приехал; должно быть, он обегал весь город, проявляя чутье хорошей собаки, которая охотится одна; он знает мои прихоти, мои вкусы, мои потребности; он, наверное, все уже устроил, как надо. знал, что я приеду сегодня в десять часов утра, и ждал меня с девяти у заставы Фон- тенбло. Он передал мне эту бумажку; это мой новый адрес; вот, прочтите.